И Джош на месте укуса запечатлевает нежный поцелуй.

– И когда же ты порвала с этим миниатюрным мужичком? – Джош начинает целовать мою шею, неспешно, любовно и мягко.

Откинув голову назад, чтобы ему было удобнее, я снова вижу часы на радиоприемнике. Реальное время движется быстро. Я размышляю, есть ли у меня в сумке злаковый батончик.

– Это случилось за пару месяцев до слияния «Б и Г». Мы какое-то время не встречались. На работе было столько проблем, и я редко видела его. Потом мы договорились, что надо сделать перерыв. Да так и не завершили его.

– Прошло много времени.

– С тех пор я постоянно донимаю тебя приставаниями. Но ты не ответил на мой вопрос. Погоди, не говори ничего, я не хочу знать.

Думать о том, как Джош ублажает другую женщину, слишком тяжело.

– Почему?

– Ревнива. – Я издаю стон, и Джош начинает тихо посмеиваться, но потом становится серьезным. Он до боли неловок, когда дело доходит до объяснений.

– Я встречался кое с кем, но мы порвали отношения на первой неделе после переезда в новое здание «Б и Г».

– «Б и Г» рушит отношения. – Мне хочется прикусить язык, но слова так и сыплются изо рта. – Могу поспорить, она была высокая.

– Да, довольно высокая. – Джош тянется к прикроватной тумбочке и берет с нее свои часы.

– Блондинка.

Застегивает браслет на руке и, не глядя на меня, отвечает:

– Да.

– Черт побери, почему они всегда высокие блондинки?! Могу поспорить, у нее карие глаза и она загорелая, а ее отец – пластический хирург.

– Ты читала мой дневник. – Вид у Джоша слегка встревоженный.

Я прижимаюсь щекой к его плечу:

– Я лишь предполагала, что она моя полная противоположность.

– Она была… – Джош задумчиво вздыхает, и у меня сжимается сердце. Сидящая во мне маленькая пещерная женщина, ревнивая хранительница своей территории, подходит к входу в пещеру и хмурится. – Она была просто такая милая.

– Гм… милая… Отлично.

– И у нее были карие глаза. – Джош следит, как я перевариваю сказанное.

– Это веская причина для разрыва. Знаешь что? У тебя слишком синие глаза. У нас ничего не выйдет. – Я надеялась получить умное возражение, но вместо этого он вяло отвечает:

– А ты действительно думала, что выйдет?

Теперь настал мой черед произносить «гм». Я уже наполовину заползла в свою ракушку, когда Джош выпаливает:

– Прости! Все вышло не так! Не могу удержаться от своих циничных выходок.

– Для меня это не новость.

– Вот почему у меня нет девушки. Они все меняют меня на милых парней.

Он глядит в потолок с таким глубоким сожалением в глазах, что меня посещает ужасная мысль: он по кому-то сохнет. Высокая блондинка разбила ему сердце, переметнувшись к кому-то попроще. Это, конечно, объясняет его предубеждение против милых парней. Пытаюсь придумать, как спросить его, но он смотрит на часы:

– Нам лучше поторопиться.

– Пожалуйста, проведи для меня ускоренный ознакомительный курс. Кто ключевые игроки в твоем семействе? Есть ли какие-нибудь запретные темы для разговоров? Я не хочу спросить твоего дядю, где его жена, и выяснить, что она была убита. – Я роюсь в своей сумке.

– Ну, до того как прошлым вечером я перетащил в отель на своем горбу сорок пять цветочных композиций, потому что портье не мог найти гребаную тележку, я не видел свою мать несколько месяцев. Она звонит мне почти каждое воскресенье и держит в курсе того, что происходит у соседей и друзей, до которых мне нет никакого дела. Она была хирургом, в основном занималась сердцем и трансплантациями. Любительница маленьких детей и праведников. Ты ей наверняка понравишься. Она будет тебя обожать.

Вдруг замечаю, что прижала руки к сердцу. Я хочу, чтобы она меня полюбила. Ох, вот было бы здорово!

– Она скажет, что не хочет расставаться с тобой никогда. Ну ладно. Мой отец – мясник. – (Я вздрагиваю.) – Это подходящее прозвище для хирурга. Когда увидишь его, сама поймешь почему. Он в основном делал срочные операции доставленным «скорой помощью». Дома за завтраком я чего только не слышал. «Какой-то идиот проткнул себе кием горло». Автомобильные аварии, драки, неудачные убийства. Он вечно возился с пьяными, которые ободрали себе кожу при падении, или с женщинами, у которых синяки под глазами и поломаны ребра. Что бы ни случалось, он брался и исправлял все.

– Тяжелая работа.

– Мама тоже была хирургом, но мясником – никогда. Она беспокоилась о пациенте, который лежал у нее на столе. Мой отец… имел дело с мясом.

Джош сидит на подоконнике, на минуту потерявшись в своих мыслях, а я ищу одежду в сумке и даю ему возможность побыть наедине с собой. Иду краситься в ванную.