В каждом из нас есть некий божественный дух, который ведет счет нашим добрым и дурным делам и присматривает за нами, оберегая. Человек не бывает хорош, если он лишен этой внутренней силы, так что ее надо развивать всеми способами. Мы чтим любое место, где чувствуем божественное присутствие: древние рощи могучих деревьев, за кронами которых не видно солнца; глубокие пещеры в горах, которые возникли сами собой, силой природы; горячие источники и истоки глубоких рек. Все это мы благоговейно любим – как присутствие божественного начала в человеческом мире. То же можно сказать и о некоторых людях. Если видишь человека, хранящего спокойствие среди опасностей, способного сопротивляться желаниям и искушениям, готового принять вызов, – такого, словно он возвышается над другими и почти равен богу в своей безмятежности, – ты чувствуешь то же божественное присутствие, которое бывает иногда разлито в природе. Стремись этого достичь. Молитвами и самоотречением ты развиваешь дух и забываешь о земных тревогах и заботах.

Когда дух попирает бренность, полностью подчиняет себе чувства и встречает все, что посылает ему переменчивая фортуна, с неколебимым спокойствием, – тогда он тоже получает какую-то долю этой божественной силы.

Комментарий

Традиционная римская религия подразумевает, что эффект достигается бесконечным и точным повторением одного и того же. Подробные примеры можно видеть у Плиния Старшего в «Естественной истории» (28.10–11) и у Катона Старшего в трактате «О сельском хозяйстве» (134, 139–141). Августин в своем труде «О граде Божьем» (4.8) высмеивал изобилие римских божеств, когда даже у малой части колоса имелось собственное божество.

В разные времена года в империи было много различных праздников, часто связанных с традиционным сельским трудом. Робигалии описаны в поэме «Фасты» («Календарь», 4.905–941) Овидия, а Луперкалии у Плутарха в «Жизни Ромула» (21).

Девственницы-весталки и ужасные наказания для ослушниц описаны в «Аттических ночах» Авла Гелия (1.12) и у Дионисия Галикарнасского (2.67).

Считалось, что божественное разлито повсюду, поэтому совершенно резонно было искать выражение воли богов во всевозможных природных явлениях – от птиц до снов.

Гибкий подход к интерпретации таких знамений описан у Ливия в «Истории Рима» (10.40) и у Светония (глава «Тиберий», 2). Описание посещения оракула взято из речей Максима Тирского (26), а рассказ о некроманте-шарлатане можно прочитать у Лукиана в «Мениппе». Перечень обстоятельств, в которых люди прибегали к этим популярным религиозным практикам, основан на названиях глав астрологического справочника Дорофея Сидонского.

Жертвоприношение в римской религии служило способом общения между людьми и миром богов. Это не всегда был забой животных – их приберегали для самых важных церемоний. Благовония, просто смесь разных ароматических растений и масел, – вот самая распространенная форма подношения богам. Обряды, в которых делались такие приношения, отличались большим разнообразием. Самыми крупными были императорские празднества и городские уличные процессии местного значения, но существовало и много мелких, частных процедур почитания богов в простых святилищах или дома.

Считалось, что боги любят нежные ароматы благовоний. Это делало воскурения идеальным способом обратиться за божественной помощью. Нравились богам и гирлянды цветов, и жертвы всесожжения, – все это принималось небесами.

Ранние христиане часто отказывались принимать участие в жертвоприношениях, даже если они заключались просто в воскурении благовоний. Плиний Младший в качестве наместника Вифинии в начале II века н. э. даже казнил нескольких христиан на том основании, что они отказались воскурить благовония римским богам и, следовательно, рисковали оскорбить их (см. его «Письма», 10.96). Неудивительно, что многие христиане уступали угрозам и пыткам, которые к ним иногда применялись, и все-таки приносили жертвы. Этих предателей другие христиане пренебрежительно называли «воскурителями». Признаком того, насколько христианская церковь в дальнейшем приспособилась к этой традиционной языческой практике, служит центральная роль, которую благовония играют в католическом обряде, и то, что папа римский стал называться великим понтификом.

Римляне верили, что боги на их стороне. Эта довольно удобная договоренность называлась у них Pax Deorum – «благоволение богов». Здравый смысл требовал приписывать успехи человеческих дел божественной воле. Аналогично, неудачи рассматривались как гнев богов, насылаемый Риму в наказание за любые общественные или политические действия, которые могли задеть божественную чувствительность. Естественным следствием такого подхода было преследование тех, кто угрожал навлечь на Рим гнев богов.