– Если честно, я написал тебе записку на датчике, потому что у меня не было под рукой бумаги. Я не собирался следить за тобой и был уверен, что ты выбросишь его сразу же, как только прочитаешь… Но ты не выбросила.

– Мне понравился твой почерк, – проворковала я.

– Тогда храни небо моего учителя по письму… Знала бы ты, сколько раз я благодарил судьбу за то, что датчик с тобой, и я могу знать, что с тобой все в порядке.

Крис притянул меня к себе, я забралась к нему на колени и уткнулась носом в его шею.

– Я положила его в пустой кулон и носила его на груди, Крис. Единственное, что мне осталось от тебя, после того, как ты уехал. И он до сих пор со мной… Хочешь посмотреть?!

Я встала, стараясь не наступить на птиц и с удовольствием отметив, что руки Криса все это время лежали не на моей талии, а гораздо… ниже, – и пошла за своей сумкой.

Кулон нашелся не сразу. Сначала мне пришлось вывалить из сумки стопку футболок, и сумочку с косметикой, и упаковку белья, и книгу Диомедеи, и полностью разрядившийся телефон…

Пока Крис вертел в руках мою любимую безделушку, которая все это время берегла внутри полоску датчика, я поставила телефон заряжаться, и… Тот затрезвонил, как чокнутый, от вороха сыплющихся в него SMS. Я скользнула пальцем по тачскрину, открыла входящие и… почувствовала, как земля уходит из-под ног.

Телефон распирало бесконечное количество сообщений от Альки, Иды и моих друзей. Они искали меня. Они думали, что меня похитили.

* * *

Я вернулась к столу на ватных ногах и медленно села. Крис протянул мне свой телефон, и я молча взяла его, зная, что денег на моем счету вряд ли хватит, чтобы расхлебать всю ту кашу, которую я заварила…

– Альхен? – загробным голосом сказала я в телефон.

– Лика? – зареванным голосом отозвалась трубка.

Я почувствовала, что Алька вот-вот расплачется. Однако в следующую секунду шепот превратился в истеричный крик:

– Вернер?! Лика?! Где ты? Лика? Это ты? Ты в порядке? Это точно ты?!

– Да… Это я… Что… что случилось?

– Ты спрашиваешь у меня, что случилось? Да ничего. Ничего особенного! Моя подруга бесследно исчезла, и от нее ни слуху ни духу уже третий день! А так все хорошо! Просто, блин, замечательно!

– Черт! – выругалась я. – Да с каких это пор ты двух дней без меня прожить не можешь?!

– Лика, я же знаю тебя. Ты никогда ничего подобного не вытворяла! Я обзвонила все места, где ты могла быть, всех друзей. Возможно, я бы не дергалась, но… ребята видели, как ты ушла с вечеринки с какой-то… цыганкой.

– Что? – охрипла я.

– Со смуглой бабой на дорогой тачке, так понятней?!

– О не-е-ет, – я повалилась на стол. – Да с чего вы взяли, что она цыганка?! И вообще! Даже если цыганка, то что?!

– Цыгане воруют детей! – прошипела Алька в трубку.

Я была на грани истерики.

– Поэтому прости, но я не могла по-другому…

И в этот момент мной завладело предчувствие чего-то жуткого. Алька извинялась! Она не извинялась почти никогда и не перед кем, но сейчас я отчетливо слышала слово «прости», вылетевшее из ее рта и застрявшее в моем ухе.

– Алекс, что ты сделала? – охрипшим голосом спросила я.

– Лика, прости. Я не могла иначе. Я обязана была сделать это…

– Что ты сделала?!

– Я рассказала матери. Она подняла на уши всех ментов в городе. И мы позвонили твоим родителям в Германию.

Мое сердце сделало бешеный скачок. Я не могла пошевелиться. Алька продолжала что-то кричать в трубку, но я уже не разбирала слов.

– Я перезвоню, – сказала я ей и нажала отбой.

Крис сел рядом, обнял меня, и я заползла к нему на руки, едва живая от ужаса. Голова налилась монотонным шумом, как перед очередным прыжком.

– Меня сейчас выбросит, – пробормотала я.

– Дыши глубоко, – Крис развернул меня к себе. – Дыши. Не закрывай глаза и старайся не смотреть в одну точку.

Я начала медленно вертеть головой по сторонам, делая глубокие вдохи, как физкультурник на разминке.

– Ты слышал?

– Да.

– Что мне делать?

– Позвони родителям.

– Мне страшно, – всхлипнула я.

– Им точно страшнее.

Я обхватила Криса за шею, прижалась к нему еще крепче и по памяти набрала номер отца.

* * *

Тот голос, который ответил мне, был так мало похож на голос папы. По моим щекам потекли слезы.

– Папа, это я! И со мной все хорошо! Папа!

Он молчал. Сначала раздался резкий вдох, как будто кто-то где-то проколол шину, а потом сдавленный всхлип. Я представила, как он стоит, прислонившись лбом к стене, вцепившись в телефон, и плачет – и сама зарыдала еще сильнее.

– Где ты? Ты в порядке? Тебя не похитили? – он отчаянно пытался взять себя в руки.

– Я в полном порядке. Я в…

Я посмотрела на Криса, он понял мой молчаливый вопрос и кивнул.

– Я в Швейцарии.

– Где?! – по еще одному тяжелому выдоху я догадалась, что папа рухнул в кресло… Надеюсь, в кресло, а не на пол!