– Как скажите, – взмахнула рукой, – Честно признать, мне Ваши дела совершенно не интересуют. Не льстите себе. Но спасибо, за танец.

Я мило улыбнулась, поправила маску.

– Приятно провести вечер, месье Незнакомец.

Развернулась и направилась вперёд. Мне было неуютно среди этих чужих лиц, но я улыбалась. Как будто чувствовала себя красивой, успешной и, пожалуй, счастливой.

Подошла к столу для фуршета и взяла закуску из форели. Заснув в рот, услышала:

– Пати, меня утомило твоё поведение. Иди, сходи, погуляй, – проворчал мужчина.

– Фаби, – взвизгнул женский голос.

Я взяла второй бокал шампанского и медленно повернулась. В нескольких метрах от меня стояла женатая пара Дюваль. Они будто сошли с того фото, которое показывал Делакруа.

Патриция была в ярко-розовом наряде с крыльями ангела за спиной и нимбом над головой. Её длинные волосы распущенны и, завиваясь спиралями, спускались на плечи. Фабрис же красовался в золотом костюме с маленькими красными крылышками и контейнером со стрелами за спиной. На глазах золотисто-серебряная маска, в руках красный лук… Моё представление, о Купидоне, совершенно отличалось от увиденного образа. Его большой живот, похожий на упругий мячик, делал Фабриса похожим на Карлсона.

Патриция демонстративно удалилась в сторону балкона.

– Эта женщина меня доконает, – пожаловался Фабрис, подходя к столу.

Ему налили ярко-красного пунша. Он залпом осушил бокал.

– Вот скажите, мадемуазель, что Вам, женщинам, нужно? Она меня пасёт, будто овцу на пастбище… Шагу нельзя ступить.

Вздохнула.

– Вы хотите честный ответ или же предпочтёте общее замечание?

Дюваль заинтересованно на меня посмотрел.

– Первый вариант.

– Ваша девушка…

– Жена, – оборвал он меня, – продолжайте.

– Ревнует. Боится, что её любимый мужчина найдёт себе более красивую женщину, чем она.

Я, конечно, солгала. Приукрасила действительность. Но я, же не могла сказать прямо…

– Вы идеализируете отношения, дорогая. У Пати красивое тело, но она, как и многие, жаждет моих денег. Пока они со мной трахаются…

Я театрально прикрыла рот от подобного слова. Специально… Пусть думает, что я непорочная девочка. Боже, веду себя, как стерва. Мне противно от своих действий. Но на кону деньги. Большие… Они помогут Арману, должны помочь.

– Извините, – промямлила я, – не привыкла к подобным выражениям.

Фабрис махнул рукой и засунул в рот канапе с сыром.

– Это безумно хорошо. Вы напоминаете мне этим мою, малышку, дочку. Эмилия… была прекрасным ребёнком, хорошей дочерью и милой девушкой…

– Мне жаль, – прошептала я, – терять близких, всегда тяжело.

– Вы тоже теряли? – серые глаза посмотрели на меня.

– Да. Родного человека и свою жизнь. Ведь очень часто, обстоятельства решают за нас.

Мы постояли минутку в молчании, предаваясь мыслям. Я думала о том, что потеряла не только брата, но и родителей. Нас никогда нельзя было назвать образцовой семьёй. Жаннет постоянно тряслась над сыном, отец любил меня больше, чем сына и мать. А я любила всех и от этого страдала. Нужна ли любовь, чтобы потом мучиться от неё же?

– Прекрасная Незнакомка…

Я подняла взгляд и увидела перед собой Ксавье, Реми Моранси и ту блондинку, которая липла к моему Хозяину, словно чёртов лизун.

Сжала зубы от неприятного чувства ревности, которого не должно было быть. Улыбнулась сквозь стиснутые зубы.

– Прекрасный Незнакомец, – вторила я Реми.

– Не представитесь? – громко прозвучал голос блондинки.

Он был грубоватым и неприятным, что не вязалось с внешностью девушки.

– Это бал-маскарад, где настоящие лица прячутся за масками. Поэтому, предпочту, без имён.

– А это правильно, – выдохнул Фабрис, – Где же Пати?

Я невольно тронула его за плечо.

– Возьмите из вазы розу и ступайте на балкон. Может она гуляет?

Мужчина, в миг, расцвёл и, благодарственно кивая, отчалил от нашего, весьма неприятного, квартета.

– Мириам, не веди себя, как шлюха, – прикрикнул Моранси на блондинку.

– Реми, не будь занудой. Сам около рыжей вьёшься, как кобель возле суки, – гавкнула Мириам.

Округлила глаза от подобного хамства. Посмотрела на Моранси:

– Вероятно, я чего-то не понимаю…

– Это моя сестра… Сводная, – прошипел Реми.

– Даже не скажешь, что родственники. Воспитание говорит само за себя, – медленно проговорила я.

Услышала частое дыхание девушки.

– Да ты хоть знаешь, кто я? – провизжала она.

Закатила глаза.

– Мири, заткнись, – зашипел Ксавье.

Блонди поддалась вперёд.

– Да нет, пусть послушает!

Я начала закипать от этого цирка.