– Ты опоздала на десять минут, – улыбнулся Ксавье, вставая с дивана.

– Извини, – ответила ему.

Делакруа полностью оглядел меня. Казалось у него вместо глаз рентген. Чувствовала, как щёки залил румянец.

– Идём, Шелли. Я покажу тебе Париж.

Его голос, словно журчание реки, грело мои уши. Я отбросила все вопросы, которые вертелись, как в голове, так и на языке и просто позволила ему взять меня за руку. Как свою девушку, а не как содержанку.

Не буду анализировать сегодня. Просто нет сил. Оставлю на завтра. Лишь оно клином висит над головой.

Мы вышли на улицу. Я не увидела машины.

– А где машина?

Ксавье загадочно улыбнулся.

– Мы ведь вышли погулять, а не кататься, не правда ли? Не бойся, Шелли. Ты со мной в безопасности, – усмехнулся он, после чего пробормотал, – А вот в своей, я сильно сомневаюсь.

Я услышала. К чему это он? Если на нас нападут, то единственное, на что я буду способна – завизжать.

– Хорошо, – выдохнула я, не зная чего ещё ожидать.

Я посмотрела в сторону, рассматривая сверкающие витрины ночных магазинов. Странный вечер, но единственный, когда он был со мной таким. Другим. Человеком, а не потребителем. Меня это пугало и одновременно подвергало в нежный трепет.

Ночной Париж был изумительным. Я любила свой город, страну и ни разу не хотела жить где-то ещё. Его красота завораживает, а маленькие улочки будоражат воображение. Богатая история государства просто воодушевляла. А сколько написано романов о Франции! Я искренне восхищалась Анн Серж Галлон, которая написала серию книг об Анжелике. Сколько талантливых поэтов влюблены в город.

Мы с Ксавье ходили по тем самым улицам, которые впитали в себя историю Парижа.

Яркие витрины ночных магазинов освещали нам путь. Мужчина не отпускал мою руку, крепко сжимая ее. Словно боясь, что я исчезну. Мне было приятно, хоть и странно это неведомое ощущение близости. Душевной. Не было острых фраз, приказов, или жалости. Я чувствовала себя женщиной. Если не любимой, то определённо желанной. Звучит довольно безумно. Но и отношения у нас нестандартные.

– Эйфелева башня ночью особенно красива, не находишь? – раздался голос Ксавье.

Он был мягким и игривым. В нём не было раздражения, скорее наоборот, расслабленность. Интересно, что чувствует мужчина? Он делает это, чтобы загладить вину? Или чтобы побыть со мной вне постели?

Мы и правда, пока гуляли, дошли до башни. Я подняла голову, и посмотрела на возвышающуюся надо мной красоту.

– Безумно, – заворожено прошептала я.

Делакруа хрипло рассмеялся.

– Гуляла когда-нибудь по Парижу ночью?

Он заинтересованно посмотрел на меня.

Покачала головой.

– Ни разу.

Не было возможности просто выбраться и любоваться ночным городским пейзажем и архитектурой. Сначала учёба, потом безвылазная работа, мама и Арман… Не до этого было.

– Из-за брата? – резко спросил Ксавье.

Казалось, что этот факт его злил.

– Отчасти. Некогда было, – понуро ответила я, – учёба, работа и дом.

– Шелли, ты жалеешь?

Удивлённо посмотрела на мужчину.

– О чём?

Ксавье напрягся.

– О жизни? Что если бы не было твоего брата или он был бы здоров.

– Но он болен, – тихо сказала я, – Этого не изменить.

– И всё же?

– Я бы окончила университет, работала бы по специальности. Возможно, родители были бы вместе… Но нет, Ксавье, я не жалею, – выдохнула и поправила рукой волосы, – Я бы поступила точно так же. Они моя семья и я их люблю.

– Только вот они не ценят этого, – зло выплюнул мужчина.

– Не тебе судить о ценности, – выпалила я, чем заслужила строгий взгляд мужчины.

– Действительно, – растягивая слова, проговорил Делакруа, – Но я никогда не позволял сидеть у себя на шее. А твои родители спихнули всё на тебя. Хотя могли бы нанять сиделку и работать. А тебе позволить выучиться.

Я промолчала. Доля истины была в его словах, и от этого на сердце становилось всё тяжелее. Мама была работоспособной женщиной, как и отец. Мы могли бы позволить себе сиделку, если бы она пошла работать. Я бы училась и тоже подрабатывала… Мы бы смогли… Но нужно знать моих родителей, чтобы говорить о них. Отец не выдержал натиска обстоятельств и просто ушёл от нас. Мать погрузилась вся в Армана, и просто забросила жизнь, да и меня. А я… У меня просто не было выхода. Или бросить всё на самотёк, или стараться помочь вылезти из этой похоронной ямы.

– Никто не совершенен, – выдохнула я.

Делакруа повернулся и взял меня за руки.

– Ты не должна позволять манипулировать собой.