Подняла на него взгляд. Короткие шоколадные волосы взлохмачены, лоб нахмурен, в янтарных глазах зажглось беспокойство.

– Не знаю, – прошептала я, – Всегда думала, что после окончания договора вернусь домой, а там по ситуации. Но брат умер, родителям не нужна. Я думала, что смогу доучиться, найти работу. Но не здесь. Не в Париже. Боюсь с ним встретиться. Боюсь, его действий. Мне хватило с лихвой.

Рука мужчины легла на мою.

– Поверь, я знаю, что такое безответная любовь и пренебрежение родителей. Поэтому предлагаю задержаться у меня. Отойдёшь, отдохнёшь, запасёшься энергией, а потом решишь, как жить дальше. Сейчас в этом не вижу смысла. Ты так похожа на загнанного зверька…

– Ну, спасибо, – нахмурилась я.

– Шелли… Я не то хотел сказать. Я не жалею тебя, а сожалею. Понимая, как это, когда твоё сердце вырывают из груди, и ты не знаешь, что с этим делать.

– Что случилось, Артур? Расскажи… Я тебе поведала обо всём…

Мне было интересна его ситуация и как он из неё выбрался. Если он поведает свою историю, значит, могу ему верить.

Артур потёр пальцами переносицу.

– Ты права. Её звали Алина, она младше меня на пять лет. Красивая, светловолосая девушка с искромётным чувством юмора. Она постоянно влипала в различные ситуации, и не раз мне приходилось выступать в роли рыцаря на белом коне. Она дочь друга отца и наши семьи часто пересекались. Я понял, что влюбился и стал пытаться её завоевать. Но что может двадцати трёхлетний парнишка? На тот момент я заканчивал университет. Алина знала о моих чувствах, собственно я их и не скрывал, – Артур горько усмехнулся, – А нужно было. Обжегся и сильно. Аля из семьи манипуляторов. Она вила из меня верёвки, заставляя влюбляться в неё все больше. Требовала постоянного внимания, ревновала и отталкивала. Склоняла к свадьбе. И знаешь, Шелли, я был готов, даже счастлив от мысли надеть на любимую женщину кольцо… Но в один день моё сердце рухнуло. Я застал Алину в постели отца. Чем они занимались, и так понятно. В общем, так мерзко я себя не чувствовал. Я наговорил много чего. Алина даже не отрицала своей связи с папашей. А мама… Чёрт, она знала, и ей было всё равно. Но это моя семья. Там ни до кого нет дела. Сплошные… – Арти махнул рукой,– Мои фальшивые отношения продлились три года. И все это время эта дрянь крутила шашни за моей спиной. И об этом знали все, кроме меня… Я собрал вещи и укатил во Францию. В университете учил язык и подумал, почему бы не забыться. Вот такая история…

У меня даже горло пересохло. Я понимала, что Артур не всё рассказал. И эмоции через слова не так легко передать. Но теперь знаю, что с ним обошлись ужасно. И правда, мерзко, делить одну женщину с собственным отцом.

– Мне жаль…Это не правильно. Как люди могут быть такими жестокими?

– Потому что мир такой. Соблазны, деньги, амбиции. За розовой шторкой спрятана чернота желчи и эгоизма. Я был идиотом, когда полюбил. От этого чувства я чуть было не саморазрушился. Поэтому я хочу тебе помочь преодолеть это. Я вижу в тебе родственную душу.

От последних слов не сдержалась и расплакалась. И он и я… Все это так печально и нестерпимо, что в прок выйти в поле и покричать. Вырвать из души эмоции, очиститься от всей этой грязи…

Артур поднялся и стал убирать посуду.

– Я уже успел постелить. Ты спишь на диване, я на раскладушке.

Хотела уже возразить.

– Шелли, даже не спорь.

Мне и не хотелось.

– Спасибо.

Меня уложили, укрыли одеялом, как маленькую девочку и я вмиг погрузилась в сон, где вновь и вновь видела последние минуты с Ксавье наедине…

Два месяца спустя, Аэропорт Парижа

Решение покинуть страну вместе с Арти мне далось легко. За последние два месяца мужчина стал мне другом. Он мне помог понять, что жизнь не закончилась, а только начинается. Я маленькими шагами перестала выходить на улицу, страшась встретиться со своим кошмаром. Так же позвонила родителям. Не знаю, стоило это делать, но без этого не смогла бы спокойно жить. Всё же… Я слишком добрая.

Мама живёт на всю катушку. Работает в каком-то ресторанчике, встречается с солидным мужчиной. Когда сказала, что улетаю, пожелала счастливой дороги. В её голосе не было материнского тепла. Весь разговор можно было назвать натянутым и холодным. Меня не должно это больше расстраивать, но расстроило. Отец же искренне порадовался, что я буду путешествовать. И хоть сказала, что улетаю в Россию навсегда, папа рассмеялся и поведал, что когда-нибудь соскучусь по Парижу и обязательно вернусь. Так как Надин скоро родит мне братика, папа хотел, чтобы в этот момент я была рядом. Но… Не смогла. Его не было рядом, когда болел Арман, когда я продавала себя Ксавье за лекарства. И мне представился шанс начать жизнь заново. С чистого листа, в новой стране. И его я упускать не собиралась.