Как же получилось, что я с Арти летим в Москву? Ему буквально месяц назад позвонили, сообщая, что отец умер, и все свое имущество он оставил ему. А он на удивление оказался очень богатым человеком. Я знала, что Максим Олегович был состоятельным бизнесменом, но не думала, что настолько. Артур не расстроился, что его не оповестили сразу же и не позвали на похороны. Простить отца было не в его силах. Но компании нужен был директор и Артур понимал, что от этого уже никак не отвертеться.

Мужчина сразу же предложил мне полететь с ним. Это было тем самым шагом в будущее. Я боялась другой страны, незнание языка… Артур меня успокоил. Сказал, что поначалу буду заниматься на курсах для иностранцев, а потом попробую поступить в университет. Меня воодушевил план. Я попыталась сунуть Артуру деньги на билет, продукты и прочее, но он их не взял. Мы даже из-за этого поругались. Мужчина не желал слышать об этом. Мол, это не мои деньги, а отца и тратить их сплошное удовольствие. Я лишь поджимала губы и чувствовала себя содержанкой. У меня были средства, и я хотела хоть как-то возместить убытки. Арти уговорил меня не принимать это близко к сердцу. Он не похож на Ксавье. Он покупает, платит, потому что, ему не жалко и приятно это делать. Кое-как мы все же договорились. Я все-таки упёрлась и настояла, что продукты домой буду покупать я.

Арти пробурчал, но согласился. Спорить с женщиной, когда ей в голову что-нибудь стукнет, бесполезно…

О Ксавье старалась не думать, но получалось плохо. Первую неделю сожительства с Арти, я проревела в подушку, объелась сладостей и пересмотрела любимые мелодрамы. С каждой неделей на смену тупой боли, приходило чувство злости и желания вычеркнуть каждое воспоминание об этом ублюдке. Надеюсь, в Москве мне это удастся окончательно.

Сейчас мы сидели в зале ожидания. Скоро должны были объявить наш рейс. Трепетное чувство поселилось в груди, жаждя новых эмоций и впечатлений.

– Шелли, нам пора.

Я посмотрела на лицо друга и кивнула. За последнее время я была счастлива и воодушевлена.

Вложив руку в ладонь мужчины, поднялась, чтобы пойти на встречу, новой жизни.

Пять лет спустя, Москва

Частный дом Ржевских

Меня обвили маленькие ручки, а сладкий голосок истошно завопил:

– Маааама! П-п-помоги!

Закатила глаза и, развернувшись, подхватила малышку на руки, хотя Катя и не была пушинкой, в свои четыре года. Обняла дочку и вдохнула её все ещё детский запах волосиков.

– Кто не спрятался, я не виноват! – прогромыхал в доме голос Артура.

Усмехнулась, когда Катенька сильнее сжала меня ручками.

– Эй, ослабь хватку супер-девочка, а то мама на пол осядет. И меня съест серый волк…

– Я большой и серый волк, я в детишках знаю толк! – Громко рассмеялся Артур, заходя в комнату.

Он подкрался к нам и стал щекотать малышку.

– Это кто у нас тут спрятался? Катюша?

Малышка захохотала и перелезла на руки к Арти. Я хихикнула.

– Вы вдвоём можете целый дом разгромить.

Мужчина отмахнулся.

– Самое ценное не разобью. Защекочу, конечно, но не более.

Хихикнула.

– Папа, хочу яичко, – Катя посмотрела такими невинными глазками, только я на этот взгляд не введусь.

Как-то Артур купил целую кучу киндер-сюрпризов. Но я запретила выдавать их дочери. Сладкое нужно ограничивать. Но недавно, в гости приезжал друг Арти, Семён и нашёл эти шоколадные яйца. И дал пару штук Катерине. Вот с того дня она выпрашивает у кого не лень лакомство. Вчера эта была няня, сегодня Артур.

– Катя, а кто будет, есть суп? А? – строго посмотрела на малышку.

Екатерине Артуровне, не так давно, исполнилось четыре года. Худенькая девочка с тёмными волосами и синими глазами. Она моя копия, но каждый раз, смотря на дочь, я нахожу в ней черты от Делакруа. Артур её отчимом, но по бумагам – родной отец. Никто и не догадывается, что Катя ему не родная.

– Мааам, ну, пожалуйста! Только одно!

– Сначала обед, потом сладости и сон, – отчеканила я, – Иначе, больше, вообще не дам тебе киндеров.

Катя надулась, как шарик. И на глазах уже были видны слёзы.

– Малыш, мама права. Идем, кушать, и чай пить, сладкий, с мёдом и лимоном.

Артур всегда умел найти к ней подход. Талант, наверное. Многие подумали бы, что я мать истеричка. Нервная до одури, постоянно взрываюсь…