– Бегом за башмаками и носками! И чтобы в следующий раз сразу одевала! Говорила это я уже в спину убегающей дочки. Усмехнулась. Какая же она… Моя.

Два часа спустя

Москва бросала слёзы на мокрый асфальт. На каруселях покататься не удалось из-за дождя, и Катя расстроилась. Зато мы посетили московский метрополитен и Кате очень понравились электрички. Девочка была в первый раз в подземке. Так мы и добрались до центра столицы, сходили в кинотеатр на мультфильм, поели сладкую вату и попкорн.

Купили Кате игрушку «Лунтик» и, вызвав такси, поехали ко мне в ресторан.

В целом, дочь была довольна, я измотана. Но мне понравился этот день. Редко я провожу его так: только мы вдвоём. Здорово, вот так провести время, отвлечься, расслабиться, обдумать… Конечно, у меня болела голова, от нескончаемых потоков вопросов Кэти, и я была голодной, как медведь. И мне очень не хотелось ехать домой. Сегодня я не желала вести разговор. Слушать оправдания, пытаться понять…

Но я не могла повернуться спиной и сбежать. Не потому, что я так не могу сделать. А потому, что всем обязана Арти, потому что он родной для меня человек.

Мы зашли в ресторан и прошли в мой кабинет. Там разделись.

– А папа приедет? – спросила меня малышка.

– Нет, солнышко. У него много работы и увидимся только дома. Вот сейчас покушаем и поедем к нему.

– На метро?

– Нет, на машине.

Катя задумалась.

– Хорошо. Но ты меня ещё покатаешь на эле… поездах?

Рассмеялась.

– Как-нибудь! Побудь здесь, я схожу за тётей Алисой.

Катя кивнула и сев на диванчик, стала играть на моём телефоне в миньонов.

Технический прогресс… У меня даже в двадцать лет подобной техники не было… Современный мир, та ещё чёрная дыра. С каждым поколением дети становятся всё прогрессивнее. И ладно, если бы это касалось только техники… Сейчас ребёнок узнает о сексе очень рано. СМИ ему в этом помогают, как и родители. Но ведь не денешься никуда, когда показывают различные рекламы, когда на каждом шагу пестрят баннерами.

В общем, я хотела бы, чтобы Катю это обошло. Но наивной я перестала быть уже давно…

Я нашла Алису на кухне при параде. В поварском колпаке, в белом фартуке и с мукой на щеках. Она гневно что-то кричала Вадиму про сахар и его короткий ум. А тот на тебе и поцеловал её. Вот так прям, притянул и приклеился к её рту губами. Персонал загоготал. Подруга отшатнулась от Вадика и стремительно залепила, нахалу, пощёчину. Зло посмотрела на всех.

– Ну, держитесь у меня, – процедила она сквозь зубы. Я не выдержала и рассмеялась. Теперь всё внимание было приковано ко мне. Алиса покраснела и подошла ко мне.

– Ммм, – замялась она,– Извини. Он придурок, я же говорила.

Вздёрнула бровь.

– Так это у вас в порядке вещей? Étonnamment(фран.поразительно)…

Алиса вспыхнула.

– Не выдумывай. В первый раз он свои губы распустил, осьминог хренов. Бесит уже. Можно мне другого су-шефа, а? Шеллс, он меня до ручки доводит.

– А раньше не доводил?

Девушка покачала головой.

– Не до такой степени. В последнее время, будто с цепи сорвался. И сегодня, говорю, что нужно положить сахара меньше, потому что будет конфитюр. Вадим начал, мол я тут кондитер, я сам знаю сколько и чего… А я блин, чурбан простонародный, так тут, баклуши бью!

Ясно… Опять территорию не поделили.

– Я поговорю позже с вами обоими. Нечего мне тут народ веселить своими любовными стычками.

Алиса открыла даже рот.

– Я…

– Ага, ты организуй мне и Кате ужин в кабинете. Голодные ужас.

Глаза у Алисы заблестели.

– Малышка здесь? Здорово! Сейчас я вас накормлю…Мне стало страшно от её голоса.

– Лис, только без фанатизма, а то отсюда уйдём шариками на ножках, – с притворным ужасом проговорила я. Казанова рассмеялась.

– Зато, какая реклама ресторану!

С этим не поспоришь. Я видела, что подругу сгрызает любопытство, но она упорно молчала, не спрашивала. А я… Не готова ещё обсуждать это с кем-то. Сначала нужно разобраться самой, попытаться наладить то, что уже кануло в бездну. Одернула себя.

Сколько раз говорила себе, что не стоит рубить с плеча, столько раз…Я подошла к кабинету и услышала Катин голосок. С кем она говорила? К горлу подобрался противный комок, который не давал от страха сглотнуть слюну.

Дочка говорила по-французски. Похолодела от осознания того, кем был её собеседник. Ударила кулаком в дверь. Пришлось войти.

– С кем ты разговариваешь? – с ходу спросила я.

Девочка улыбнулась.

– С твоим другом Роже, – ответила Катя.

Роже? Хлопнула мысленно себя по лбу. Ксавье Роже Делакруа… Сукин сын!

– Мам, – Катя посмотрела на меня, – Он хочет поговорить с тобой.