Задача же профессионального манипулятора добиться возникновения в сознании адресатов именно того образа действительности, вещей и прочего, который вызовет нужную реакцию. Так, например, работают сообщения криминальной хроники, в которых указывается место рождения и/или этническая принадлежность нарушителей порядка. Многие журналисты и депутаты отмечают, что акцент на национальности преступников способствует разжиганию ксенофобских настроений. Президент России Владимир Путин также говорил, что преступники не имеют национальности. Законопроект о запрете подобных упоминаний в СМИ дважды вносился в Госдуму – в первый раз в 2012 году по инициативе депутата от Чечни Шамсаила Саралиева, и в 2021 – по инициативе председателя чеченского парламента Магомеда Даудова. Настаивая на необходимости такого законопроекта, глава Чечни Рамзан Кадыров заявлял: «СМИ ведут себя так, будто есть только две категории граждан: кавказец и человек без национальности. Почему не называют уроженцев других регионов?»²⁰.

Тем не менее оба раза эти законопроекты не нашли поддержки у депутатов, хотя их направленность на борьбу с использованием ксенофобских стереотипов очевидна не только чеченскому лидеру.

Главным орудием манипуляции сознанием с помощью образов в наше время является телевидение – именно там комбинация текста и образа является наиболее эффективным. Почему и как именно это происходит – в посвященной СМИ главе.

Известно, что передаваемая информация может воплощаться не только в словах и числах. Поза и жест могут быть куда красноречивее и точнее слов – это то, что ученые называют невербальными текстами, в которых видимые телесные действия используются для передачи важных сообщений либо вместо речи, либо одновременно с произносимыми словами. Жестами в контексте этой книге можно назвать движения рук, лица (мимика) и других частей тела. Понимание тех или иных жестов отличается в разных культурах: самым известным, можно сказать, хрестоматийным примером является кивок головой у болгар: в России, да и в большинстве стран, кивок головой означает согласие, а болгары, наоборот, кивнув, как бы говорят «нет».

С помощью жестов и их интерпретации, с одной стороны, можно многое понять о культуре, с другой – с легкостью использовать эти различия в манипулятивных целях. Например, во времена перестройки много писали об улыбающихся людях из западного мира и никогда не улыбающихся советских людях. В те времена отсутствие желания улыбаться каждому встречному объяснялось тяжелой жизнью в СССР, где якобы в каждом постороннем человеке принято видеть врага, и в целом недружелюбностью «русских медведей». Даже детям в детских садах во время общих фотосъемок тогда указывали: «скажи, cheese!», – предполагалось, что от этого нехитрого упражнения губы сами собой растянутся в радостной улыбке. Стереотип о неулыбающихся русских до сих пор популярен в СМИ, и время от времени о нем появляются публикации с развернутыми комментариями²¹.

И хотя точное число жестов подсчитать не может никто, невозможно отрицать их значение в пропаганде и манипуляции сознанием. Чтобы выглядеть с присущим императору величием Наполеон брал уроки, как сказали бы теперь, сценического движение у популярнейшего в то время актера Тальма. Министр культуры СССР Екатерина Фурцева училась «держаться» у актрисы Веры Марецкой. «Вся жизнь – есть жест», – говорил итальянский диктатор, признанный мастер пропаганды Бенито Муссолини. В наши дни умение не только контролировать свои мимику и жесты, но и влиять с их помощью (подчеркивать или дезавуировать сказанное словами) на восприятие своего сообщение является необходимым умением не только для каждого политического деятеля, но и вообще публичного лица. Без этого умения неизбежны конфузы и неловкие ситуации – вспомним, например, разошедшийся по всему миру ролик 2008 года с жующим галстук президентом Грузии Михаилом Саакашвили.

Значение голоса для политиков и публичных лиц также трудно переоценить.