Колоссальной проблемой является и вовлечение подростков в незаконную политическую деятельность. В 2020-2021 годах Алексей Навальный и его команда с помощью социальных сетей агитировали школьников участвовать сначала в несанкционированных антиправительственных акциях, а потом уже и в поддержку самого арестованного Навального. Используя, с одной стороны, естественное стремление подростков к бунту против чего угодно, а с другой – их полную правовую и социальную неграмотность: так, каждому из задержанных на митингах несовершеннолетних было обещано 10 тыс. евро компенсации от Европейского суда по правам человека. Конечно, это можно было бы рассматривать как курьез, если бы это не было наглым манипулятивным враньем. Притом что участие, и особенно, задержания подростков на митингах создавало для политиканов выгодную «картинку», которую можно предъявлять обществу в дискурсе «они же дети», тем самым играя на естественных чувствах взрослых граждан.

И хотя в принципе в том, что дети пользуются интернетом ничего страшного нет, наоборот – в сети много полезного и интересного, все-таки создание «закрытых» субкультур, куда нет доступа взрослым людям, но при этом существуют свой сленг, понятийный аппарат, свои кумиры и лидеры мнений вроде «народного кинокритика» BadComedian (Евгений Баженов), представляется достаточно опасным с точки зрения манипуляции сознанием во всех отношениях неокрепшей аудитории.

* * *

Так или иначе, система образования, цель которого – сдача ЕГЭ, вне зависимости от «престижности» школы развивает не критическое, а «компьютерное» мышление. Она готовит не будущих студентов с широким кругозором, а людей, которым важно набрать хоть какой-нибудь проходной балл и попасть хоть в какой-нибудь вуз. ЕГЭ делает из школьника некоего «усредненного» человека, неспособного мыслить самостоятельно и независимо, потому что мыслящий человек в определенной степени представляет угрозу для государства – непонятно, что от него можно ожидать. А гражданина, не отягощенного абстрактными размышлениями и знаниями, зато всегда готового выбрать «правильный» вариант из немногих предложенных, легко убедить в чем угодно и заставить поверить в необходимость для него самых невероятных вещей. На этом уже давно построено массовое образование в западных странах. Именно массовое – властные элиты не обманываются ни равенством возможностей, ни демократичностью тестовой системы – и по-прежнему предпочитают давать своим детям образование в элитарных закрытых и полузакрытых учебных заведениях, готовят их управлять, а не быть управляемыми.

Массовое же образование во всем мире деградирует от поколения к поколению. Двадцать лет назад к данному процессу присоединилась и наша страна. Но пока еще не поздно, это можно остановить и вернуть нашим детям возможность не только выбирать из предложенных вариантов даты исторических событий, но и понимать, какие события за ними стоят. И как бы сиюминутно ни были выгодны государству манипуляции населением, в долгосрочной перспективе выигрывают страны, которые населяют хорошо образованные, мыслящие граждане, способные не поддаваться на уловки государства, а взаимодействовать с ним для достижения согласия и общественного блага.

Редким примером, на котором практически в режиме реального времени можно проследить манипуляцию в целях манипулируемого, являются правительственные меры по борьбе с распространением смертельно опасного коронавируса COVID-19, включавшую в себя разные этапы: от запретов и ограничений некоторых гражданских прав до кампании по вакцинации населения российскими вакцинами.

В каждой из волн борьбы с пандемией были свои удачи и свои ошибки, многие меры встречали резкую критику со стороны граждан и бизнес-сообщества, но так или иначе, сама история пандемии в России заслуживает внимания с точки зрения рассматриваемых в этой книге проблемы манипуляции сознанием. И особенно интересным представляется то, что даже через два года пандемии реальная информация о коронавирусе, его симпомах и последствиях известна лишь врачам (да и то постоянно обновляется), публичное же представление о COVID-19 целиком и полностью зависит от разнообразных информационных волн – то пугающих, то наоборот воодушевляющих скорой победой над опаснейшей болезнью.