егово храброе гнездо.      Далеко залетело!Не было оно в обиду порождено                   ни соколу,                   ни кречету,                   ни тебе, черный ворон,                   поганый половец!Гзак бежит серым волком,а Кончак путь ему указывает к Дону великому.    На другой день совсем ранокровавые зори свет возвещают;черные тучи с моря идут,хотят прикрыть четыре солнца,а в них трепещут синие молнии.Быть грому великому!Пойти дождю стрелами с Дона великого!Тут копьям изломиться,тут саблям побитьсяо шлемы половецкие                   на реке на Каяле,                   у Дона великого!О Русская земля! Уже ты за холмом!    Вот ветры, внуки Стрибога, веют с моря   стрелами      на храбрые полки Игоря.Земля гудит,реки мутно текут,пыль поля покрывает,стяги говорят:половцы идут от Дона,      и от моря,и со всех сторон русские полки обступили.Дети бесовы кликом поля перегородили,а храбрые русские перегородили краснымищитами.    Ярый тур Всеволод!Стоишь ты в самом бою,прыщешь на воинов стрелами,гремишь о шлемы мечами булатными!Куда ты, тур, поскочишь,      своим золотым шлемом посвечивая,там лежат поганые головы половецкие.Рассечены саблями калеными шлемы аварские      тобою, ярый тур Всеволод!Какая из ран дорога, братья, тому, кто забылчесть и богатство      и города Чернигова отцов золотой стол,и своей милой желанной, прекрасной Глебовны,      свычаи и обычаи?   Были века Трояна,минули годы Ярославовы,были походы Олеговы,Олега Святославича. Тот ведь Олег мечом крамолу ковали стрелы по земле сеял.Ступает в золотое стремя в городе Тмуторокане,тот же звон уже слышал давний великий Ярослав,а сын Всеволода Владимиркаждое утро уши закладывал в Чернигове.Бориса же Вячеславичапохвальба на суд привелаи на Канину зеленую паполому постлала      за обиду Олегову,      храброму и молодому князю.С той же Каялы Святополк повелел отца своегопривезти      между венгерскими иноходцами      ко святой Софии к Киеву.Тогда, при Олеге Гориславиче,засевалось и прорастало усобицами,погибало достояние Даждьбожьего внука;в княжеских крамолах сокращались жизнилюдские.Тогда по Русской земле редко пахарипокрикивали,но часто вороны граяли,      трупы между собой деля,а галки свою речь говорили,      собираясь полететь на добычу.   То было в те рати и в те походы,а такой рати не слыхано!С раннего утра до вечера,с вечера до рассветалетят стрелы каленые,гремят сабли о шлемы,трещат копья булатные      в поле незнаемом,      среди земли Половецкой.Черная земля под копытами костями былазасеяна,   а кровью полита:горем взошли они по Русской земле.    Что мне шумит,что мне звенит —      издалека рано до зари?Игорь полки возвращает,ибо жаль ему милого брата Всеволода.Билися день,билися другой;на третий день к полудню пали стяги Игоревы.Тут два брата разлучились на берегу быстрой Каялы,тут кровавого вина недостало,тут пир окончили храбрые русские:сватов напоили, а сами полегли      за землю Русскую.Никнет трава от жалости,а дерево с тоской к земле преклонилось.   Уже, ведь, братья, невеселое время настало,уже пустыня войско прикрыла.Встала обида в войсках Даждьбожья внука,вступила девою на землю Трояню,восплескала лебедиными крылами   на синем море у Дона;плеская, прогнала времена обилия.Борьба князей против поганых прекратилась,ибо сказал брат брату:   «Это мое и то мое же».И стали князья про малое   «это великое» говорить,и сами на себя крамолу ковать.А поганые со всех стран приходили с победами   на землю Русскую.    О, далеко залетел сокол, птиц избивая, —   к морю!Игорева храброго полка не воскресить!По нем кликнули Карна и Желя,поскакали по Русской земле,размыкивая огонь в пламенном роге.Жены русские восплакались, приговаривая:«Уже нам своих милых, любимых      ни мыслию не смыслить,      ни думою не сдумать,      ни глазами не повидать,а золота и серебра совсем не подержать».    И застонал, братья, Киев от горя,      а Чернигов от напастей.Тоска разлилась по Русской земле;печаль обильная пошла посреди земли Русской.А князи сами на себя крамолу ковали,а поганые,      с победами нарыскивая на Русскую      землю,сами брали дань по белке от двора.    Ибо те два храбрых Святославича,      Игорь и Всеволод,уже коварство пробудили раздором,а его усыпил было отец их —      Святослав грозный великий киевский      грозою:прибил своими сильными полками      и булатными мечами,наступил на землю Половецкую,притоптал холмы и овраги,взмутил реки и озера,иссушил потоки и болота.А поганого Кобяка от лукоморья,из железных великих полков половецких,      как вихрь, исторг:и упал Кобяк в городе Киеве      в Святославовой гриднице.Тут-то немцы и венецианцы,тут-то греки и чехи      поют славу Святославу,      укоряют князя Игоря,потопившего богатство на дне Каялы рекиполовецкой, —      насыпавшего русского золота.Тут-то Игорь князь пересел из седла золотого      в седло рабское.Приуныли у городов забралы,      а веселие поникло.   А Святослав мутный сон видел      в Киеве на горах.«Этой ночью с вечера одевают меня, – говорит, —      черным покрывалом      на кровати тисовой;черпают мне синее вино,   с горем смешанное;сыплют мне пустыми колчанами поганыхиноземцев      крупный жемчуг на грудь      и нежат меня.Уже доски без князька      в моем тереме златоверхом.      Всю ночь с вечерасерые вороны граяли у Плесеньска,в предградье стоял киевский лес,и понеслись [они – вороны] к синему морю».    И сказали бояре князю:«Уже, князь, горе ум полонило;ведь вот, два сокола слетели      с отчего престола золотогодобыть города Тмутороканяили испить шлемом из Дона.Уже соколам крыльца подсекли      саблями поганых,а самих опутали      в путины железные.   Темно ведь было в третий день:два солнца померкли,оба багряные столба погасли      и с ними два молодых месяца,      Олег и Святослав,тьмою заволоклисьи в море погрузились,и великую смелость возбудили в хиновах.На реке на Каяле тьма свет покрыла,по Русской земле простерлись половцы,      точно выводок гепардов.Уже спустился позор на славу;уже ударило насилие на свободу;уже бросился див на землю.И вот, готские красные девызапели на берегу синего моря:звоня русским золотом,воспевают время Боза,лелеют месть за Шарукана. А мы уже, дружина, без веселья!    Тогда великий Святославизронил золотое слово,      со слезами смешанное,                    и сказал:«О мои дети, Игорь и Всеволод!Рано начали вы Половецкой земле      досаждать мечами,      а себе славы искать.Но одолели вы без чести,без чести ведь кровь поганую пролили.Ваши храбрые сердца      из крепкого булата выкованы      и в смелости закалены.Что же сотворили вы моей серебряной седине?Не вижу уже у власти                   сильного,                   и богатого,                   и обильного воинамибрата моего Ярослава,                   с черниговскими боярами,                   с воеводами,                   и с татранами,                   и с шельбирами,                   и с топчаками,                   и с ревугами,                   и с ольберами.Те ведь без щитов с засапожными ножамикликом полки побеждают,звоня в прадедовскую славу.Но сказали вы: «Помужествуем сами:прошлую славу сами похитим,а будущую сами поделим!»Разве же дивно, братья, старому помолодеть?Когда сокол надел оперение взрослого,высоко птиц он взбивает:не даст гнезда своего в обиду.Но вот зло – князья мне не в помощь:худо времена обернулись.Вот у Римова кричат под саблями половецкими,      а Владимир под ранами. Горе и тоска сыну Глебову!»    Великий князь Всеволод!Неужели и мысленно тебе не прилететь издалекаотчий золотой стол поблюсти?Ты ведь можешь Волгу веслами расплескать,а Дон шлемами вычерпать!Если бы ты был здесь,      то была бы невольница по ногате,      а раб по резани.Ты ведь можешь посуху      живыми копьями стрелять,      удалыми сыновьями Глебовыми. Ты, буйный Рюрик и Давид!Не ваши ли воины      золочеными шлемами по крови      плавали?Не ваша ли храбрая дружина      рыкают, как туры,      раненные саблями калеными      на поле незнаемом?Вступите же, господа, в золотые стремена      за обиду сего времени,      за землю Русскую,      за раны Игоревыбуйного Святославича!    Галицкий Осмомысл Ярослав!Высоко сидишь ты      на своем златокованном престоле,подпер горы венгерские      своими железными полками,загородив королю путь,затворив Дунаю ворота,меча тяжести через облака,суды рядя до Дуная.Грозы твои по землям текут,отворяешь Киеву ворота,стреляешь с отчего золотого престола      салтанов за землями.Стреляй же, господин, в Кончака,      поганого раба,      за землю Русскую,      за раны Игоревы,буйного Святославича!    А ты, буйный Роман, и Мстислав!Храбрая мысль влечет ваш ум на подвиг.Высоко паришь на подвиг в отваге,точно сокол на ветрах паря,стремясь птицу в смелости одолеть.Есть ведь у вас железные молодцы      под шлемами латинскими.От них дрогнула земля,      и многие страны —                   Хинова,                   Литва,                   Ятвяги,                   Деремела,и половцы копья свои повергли,      а головы свои подклонили      под те мечи булатные.    Но уже, о князь Игорь,померк солнца свет;а дерево не добром листву сронило:   по Роси и по Суле города поделили.А Игорева храброго полка не воскресить!Дон тебя, князь, кличети зовет князей на победу.Ольговичи, храбрые князья, поспели на брань…    Ингварь и Всеволоди все трое Мстиславичи,не худого гнезда соколы!Не по праву побед      расхитили вы себе владения!Где же ваши золотые шлемы                   и копья польские                   и щиты?Загородите полю ворота      своими острыми стрелами      за землю Русскую,      за раны Игоревы,буйного Святославича!    Уже ведь Сула не течет серебряными   струями      для города Переяславля,и Двина болотом течет      для тех грозных полочан                   под кликом поганых.Один только Изяслав, сын Васильков,позвонил своими острыми мечами      о шлемы литовские,прибил славу деда своего Всеслава,а сам под красными щитами      на кровавой траве      был прибит литовскими мечами      на кровь со своим любимцем,                   а тот и сказал:   «Дружину твою,