Ой, вот прямо я испугалась!

— В судьбу я не верю, но вот тебя бы с удовольствием за твою хреновину здоровую подергала, — продолжила доставать Боева я. — Но и снова посмотреть, как ты сам себя дергаешь, не отказалась бы. У меня от этого зрелища прямо голова кругом.

— Ах ты засранка! — Андрей с силой несколько раз шарахнул затылком по подголовнику, и бедолага испуганно скрипел при этом. — Дразнишь, да? Нарываешься?

— А если и так, то что?

— Штаны быстро себе расстегнула! — велел он грозно.

— Боев…

— Не-не-не, ты напросилась, девочка. Делай, что сказал.

Его голос прозвучал так сексуально-угрожающе и властно, что я вся в момент мурашками покрылась под одеждой, мышцы между ног конвульсивно сжались, а грудь заныла.

— Се… — В горле стало сухо. — Сейчас прямо?

— Ага. Давай! Пуговичка, молния, ножки пошире. — Я послушно исполнила, краснея от жара, прилившего к лицу. Да ладно, жарко мне стало повсюду. — Руку сунь и потрогай. Ты влажная?

— Са… Сама?

— Сама-сама, девочка. Дразнила-то меня сама.

— Хорошо.

Пальцы были намного прохладнее кожи под одеждой, и живот от прикосновения невольно поджался, посылая в голову новый опьяняющий импульс. Решительно выдохнув, я сунула ладонь глубже и чуть не взвилась на сиденьи, внезапно прицельно попав в очень чувствительное место. Шевельнула пальцами и вздрогнула снова. Уф-ф-ф! Похоже, я сейчас чувствительна везде.

— Ну что, Катюха, ты мокренькая там? Горячая? М? — Боев не скрывал участившегося и потяжелевшего дыхания. — Мокрая, я прям чую это. И горячая, огонь.

— Да, — признала я, трогая себя, но не отрывая взгляда из-под отяжелевших век от его лица.

— Дай мне, — потребовал он, шумно потянув носом, и оскалился, сглатывая, как страдающий от голода или жажды.

— Что?

— Дай мне взглянуть. Ну!

Я вытащила руку и показала, пристально наблюдая за ним.

— Пальцы раздвинь, — хрипло пробормотал Андрей, сворачивая к обочине.

Я подчинилась, показав ему тонкую ниточку прозрачной, потянувшейся между пальцами вязкой влаги.

— Да! — рыкнул Андрей и припарковался. — Мало тебе было, да, Катька? Мало? Еще хочешь?

Я не успела ответить, он втянул мои пальцы в рот, и запустил пятерню мне в штаны. И уже через секунду я мотала головой, изгибалась, вскрикивая и ерзая от глубоких, ритмичных толчков.

— Вот так… Хорошо?.. — почти нечленораздельно ворчал Боев, тараня меня двумя пальцами все резче. — Жестче? Так я тебя ебу? Да? Пахнешь, стонешь ебнуться можно! Сука, как же ты там внутри сокращаешься-а-а!

Оргазм налетел, сначала изогнув дугой, а потом вжав меня, разом обессилившую в сиденье.

— Да-а-а, вот это моя девочка, — пророкотал довольно Боев. — А ты на хуй пошел! — рявкнул он кому-то, и я распахнула закрывшиеся от кайфа глаза.

Какой-то парень шарахнулся от машины, когда Боев практически ткнул ему в лицо через стекло мокрый средний палец, что только что вытащил из меня.

— Он все видел? — схватилась за запылавшие щеки я.

— Все, не все — мне-то не пох, что ли, Катька. Я смотрел только на тебя.

— Я тебе должна, — вспомнила его волшебную ручную работу тогда в ванной, превратившую меня в другого человека. — Не в первый раз.

— Фигня. Захочешь — говори мне, девочка. Мне лишний раз посмотреть, как ты кончаешь, только в радость. А себя я никогда обделенным не оставлю, не переживай.

— Это как?

— Катюх, мужику спустить — что высморкаться. Пофиг во что, у нас оно голая физиология, лишь бы почаще. А у вас оргазм — целое хреново искусство и работа совсем не для ленивого долбоеба.

Я заморгала, соображая, о чем это он толкует.

— Это ты к тому, что мужик может получить удовольствие с кем попало, а женщина нет?

— Точно! И если кто тебя кончать на раз заставляет и рад это делать, только маякни, то логично держаться к этому парню поближе. Разве нет?

Вот теперь мое хорошее настроение будто кто кислотой полил, растворяя бесследно, вместе с приятной истомой. Боев, если это ты сейчас агитацией в свою пользу занялся, то попытка вышла хреновой. Пусть и прав по сути, но в душе внезапно как нагажено.

— Логично, — кивнула я, застегиваясь и отворачиваясь, и не сдержавшись, вернула ему его же правду: — Но ведь если других не пробовать, то и не узнаешь, на что они способны и не будут ли еще круче. Разве нет?

Андрей гневно выдохнул, прищуриваясь и становясь опять похожим на взбешенного хищника.

— Знаешь что… Мы, бля, на работу опаздываем! — завел движок и рванул с места так, что меня в сиденье вжало.