Мы с ней сидим на уютном мягком диванчике. И мне тут все больше нравится…

– За свободу! – провозглашаю я тост.

– И за любовь! – добавляет Соня.

– Ну нет! За это я пить не буду.

– Почему это?

– Друганы такие тосты не говорят.

– А я, значит, твой друган? – поднимает брови Соня.

– Ты мой лучший друган с очень красивыми сиськами, – искренне произношу я.

Соня смеется.

– Любил ее? – спрашивает она после паузы.

Я пожимаю плечами.

– Сначала да.

Наверное, все же, не ее. А созданный ею образ. Который потом долго и безуспешно пытался вернуть…

– А что потом?

– Я для нее был проектом. Она видела во мне перспективы, поэтому и взяла в оборот. Но я не оправдал ожиданий. И по этому поводу она искусно выедала мне мозг…

– И что же ты делал не так?

– Категорически отказывался дружить с нужными людьми, не хотел становиться медийной личностью и, главное – не мечтал о переезде в Москву, где, как известно, все деньги. И вся нормальная жизнь.

– О! – сочувственно восклицает Соня.

– Я остался “в этой дыре”, потому что хочу развивать свой город. И меня тянет блевать от всей этой фальшивой мишуры.

Так. Что-то я разошелся. Больше не пью. И не треплю языком.

– Значит, она в тебе разочаровалась…

– Я в ней, кстати, тоже.

– Мой бывший тоже во мне разочаровался, – вдруг выпаливает Мышка.

Я замираю. А вот это уже очень интересно…

– Конечно, с самого начала было понятно, что я не его круга. Он был… как прекрасный принц из сказки. И я вообразила себя Золушкой.

– Золушка тебе в подметки не годится! – вставляю я.

– Но оказалось, что я не соответствую, – продлолжает Соня. – У меня врожденные плебейские привычки, нет вкуса и стиля, и я никогда не смогу стать настоящей принцессой.

– Мля… Что за бред? Ты самая стильная девушка из всех, кого я знаю. И самая вкусная!

Соня опять смеется. Но это какой-то грустный смех.

– Этот твой мудень – типичный нарцисс, – заявляю я.

– Да…

– Любишь цветы?

– Ненавижу, – выпаливает Соня.

И мы с ней снова чокаемся и хохочем. Неизвестно, над чем.

– Знаешь, что стремно? – говорю я.

– Что?

– Мне плевать на бывшую жену. Реально плевать. Но она все еще может парой слов вывести меня из равновесия… Бесит.

– Понимаю. А знаешь, какая моя самая стремная и позорная тайна? Я никому этого не говорила.

– Клянусь хранить твою тайну и не разглашать даже под пытками, – торжественно произношу я.

И мы снова выпиваем.

– Макс… он два раза приезжал за эти четыре года. Приходил ко мне. И оба раза я…

Мышка замолкает, прикусив губу.

Но мне и так все понятно. Мажорчик приезжал и развлекался с влюбленной в него девчонкой. А потом бросал ее в разобранном состоянии… Козлина мудацкая!

– Потом мне было так тошно, – признается Соня. – Я так себя ненавидела… Я просто безвольная дура!

– Когда он в следующий раз приедет, зови меня.

– Следующего раза не будет.

– Но если что – зови.

– Зачем?

– Я ему зубы выбью. Профессионально.

Мышка улыбается. Я обнимаю ее, прижимаю к груди, глажу по волосам и целую в макушку. Чисто по-дружески…

– Ты меня тоже зови, если что, – шепчет она.

– Зачем? Отлупишь мою бывшую?

– Не-ет… Я просто поцелую тебя. И ты ее забудешь.

Я не знаю, как это выходит… Но мой язык уже у нее во рту. И нет, я не изучаю запломбированную сегодня “четверку”.

Я целую Мышку так яростно и жадно, как будто мечтал об этом с того самого момента, как впервые увидел…

Соня

Класс! Никакого похмелья, несмотря на выпитые вчера то ли четыре, то ли пять глинтвейнов. Потому что, во-первых, по окончании нашего ужина Кеша проводил меня домой. Пешком. Чтобы мы оба проветрились.

А потом он поднялся ко мне и мы занялись кое-чем очень странным. И нет, это было не то, о чем можно было бы подумать. Мы даже больше не целовались. Вместо этого мы большими ложками ели “Энтеросгель”. Под удивленными взглядами Юльки. И это во-вторых.

Кеша сказал, что ему завтра ни в коем случае нельзя иметь запах перегара. Мне, кстати, тоже. И его нет! Ни запаха, ни Носорога. После столь неординарного завершения вечера он вызвал такси и уехал.

Это было самое странное свидание в моей жизни! Если это вообще было свидание. Вроде бы, нет. Мы же друзья. Но почему мы тогда целовались? И почему это было так нереально, безумно, фантастически приятно?..

Если бы не появился официант с горячим, я вообще не знаю, чем бы все это закончилось. Да, конечно, ничем. Но… этот непонятный и непредсказуемый Носорог совсем заморочил мне голову!

Я проснулась в шесть утра – у меня так часто бывает, если выпью. Все нормальные люди после алкоголя спят, как убитые, а я наоборот.

Но чувствую себя хорошо. Голова не болит, не тошнит и перегара нет – как и обещал Кеша.