Столица находилась все в той же труднопроходимой северо-западной долине, из которой когда-то была вытеснена династия Чжоу правителями династии Шан-Инь и где жил император Цинь, завоевавший большую часть субконтинента. Основатель династии Хань сам пришел с равнин, но столь явные преимущества этой долины заставили его основать столицу, как он заявил, «на перевале». Город назывался Сиань и находился практически на том же месте, что и столицы династий Цинь и Чжоу. Город протянулся с севера на юг и был выстроен по четкому геометрическому плану, характерному для многих китайских городов. Город окружали высокие стены, улицы города были строго параллельны, между ними были прямоугольные площади, как в городах древних ацтеков, каждый такой блок, окруженный стенами, был отдельным административным районом города. В то время в Сиани насчитывалось 160 таких районов, и в каждом из них процветал определенный вид торговли или ремесла. Даже высокие персоны должны были покинуть свои экипажи-носилки для того, чтобы попасть в район. Таким образом, город строился по принципу, который пришелся бы по нраву современным строителям: с широкими дорогами вдоль стен и узкими дорожками внутри районов, по которым можно было пройти только пешком. Менее привлекательный аспект такого планирования, однако весьма удобный для правителей — такая планировка сильно упрощала процесс контроля населения. В разные периоды китайской истории существовало одно непреложное правило: жителям запрещалось покидать пределы района после захода солнца, а чтобы правило неукоснительно соблюдалось, входные ворота после захода солнца запирались.

Как и в любой другой китайской столице, вход во дворец был с южной стороны, так что подданные императора обращали взор на север по мере приближения к императору. Взгляд на юг означал превосходство, поэтому даже на больших советах только император имел право смотреть в этом направлении. Но было два исключения: когда к императору приходил ученый или мудрец, то в знак уважения правитель встречал его, глядя на восток (ведь именно ученые и мудрецы толковали ритуалы); вполне понятно, почему он таким же образом, глядя на восток, встречал ребенка, который олицетворял дух его предка в обрядах жертвоприношения предкам.

Не только города и здания были ориентированы по частям света, это учитывалось и при проведении всех китайских церемоний, но даже способствовало их проведению. В императорском дворце, как и в любом доме, обратиться лицом на север или юг означало не что иное, как стоять лицом к двери или спиной к ней. Поэтому постоянное упоминание севера, юга, запада и востока в мельчайших деталях ритуала было не столь странным, как это кажется на первый взгляд. В Европе хозяин был бы в полной растерянности, прикажи ему кто-нибудь поставить тушеное мясо с северной стороны от солений. Для жителя из имперского Китая или даже геометрически правильного города в Южной Америке вряд ли это составило бы проблему.

Значимость севера и юга в китайской традиции связана с еще одной системой китайского мировоззрения: с определенной формой дуализма, которая возникла во времена правления династии Чжоу и была раскрыта в понятиях инь и ян. Инь и ян — это не противоположные категории, как добро и зло в манихействе, скорее они альтернативны, и процесс смены одного на другой связан с ритмическими изменениями в природе, инь — мужское начало, инь — женское. Подобно устоявшемуся выражению «первый выбор за мужчиной», ян означал свет, тепло, активность, жизнь, чистоту, солнце, день, удовлетворение, Китай и цивилизацию; инь — тьму, холод, пассивность, смерть, грязь, луну, ночь, меланхоличность, иностранцев и варварство. Возможно, такое толкование идет от смыслового значения этих слов ян и инь в переводе с китайского означают солнечную и теневую стороны холма соответственно, правда, феминисты могут возмутиться, почему это солнечная сторона относится к мужскому полу. На самом деле, китайцы в этом не были одиноки. В Греции, практически в то же время, пифагорейцы разделили мир на правое — добро, движение, свет, квадратное и прямое, отнеся эти явления к мужскому роду; и на левое — злое, покой, тьму, продолговатость и извилистость, оставляя эти качества женщинам.

Огромная сила системы инь-ян в том, что она смогла охватить все, существующее, так, что получалось, будто и все на свете имеет собственное место, а события происходят в соответствии с законами природы. Закат солнца по направлению к торжеству инь ночью так же важен, как его восход к апогею ян в полдень. Набеги совершенные варварами-инь, так же естественны, как и экспансия империи-ян из других земель. Даже чиновник-конфуцианец, который традиционно представляет принципы ян в активном отстаивании своих прав в городе, иногда имеет полное право насладиться даосским недеянием-инь, отправившись в деревню.

Традиционный китайский взгляд на историю предполагает, что династии расцветают и гибнут в соответствии со стандартной схемой. Небесный мандат дается достойному правителю в самом начале существования династии, но не все его потомки оказываются одинаково достойными править. Рано или поздно они оправдывают доверие Небес, несправедливо относясь к людям, и при следующих за этим беспорядках Небеса забирают мандат у старой династии и передают его основателю новой династии, и цикл начинается сначала.