Берлинская мастерская художницы-керамистки Эли Ялонецкой. Фото: Тетьяна Люкс

Известный типограф Эрик Шпикерманн в своём рабочем помещении запретил мне даже поставить куда-то сумку — настолько посторонние предметы нарушали его эстетический вкус и представления о порядке.

Клаус Энзикат поил нас чаем в гостиной, а когда я попросила его показать свой рабочий стол, вздохнул — боялся испугать нас своим беспорядком. Я же будто попала в пещеру Али-Бабы! Узкий проход к рабочему столу вёл по ущелью из книг, вырезок и журналов, которые помогли иллюстратору создать свои многочисленные работы.

Рабочее место во все времена было священной коровой для творческих людей. В своё время Поль Сезанн прорубил стену своего ателье в Эксе и сделал запирающуюся «форточку», чтобы иметь возможность выносить крупногабаритные работы на улицу. Северные окна от потолка до пола, возможность затемнения плотными многоярусными занавесками, стены, выкрашенные в нейтральный серый, полки и ящики для хранения рам и реквизитов.

Мастерская французского постимпрессиониста Поля Сезанна в Экс-эн-Провансе. Фото: Натали Ратковски

Клод Моне оборудовал в Живерни рабочее помещение так, чтобы иметь возможность просушивать многочисленные пленэрные работы вдоль стен на узких полочках. Причём расположил их так, чтобы посетители, сидя на диванчиках в комнате, могли легко рассматривать работы мастера. Окна были огромными — дневного света не бывает много.

Кто-то из моих собеседников говорил, что его рабочее место уже идеально. Кто-то хотел больше света, больше места, меньше шума, лучшую технику или более богатое убранство. А кто-то был рад уже тому, что у него есть собственный угол, которым он может распоряжаться по своему усмотрению без того, чтобы каждый раз сворачивать рисовальный стол и накрывать на нём ужин для семьи.

Какими бы разными ни были наши представления о том, как должно выглядеть рабочее место, существует целый ряд универсальных критериев.

Возможность уединённой работы

Как уже говорилось, люди творческих профессий зачастую вынуждены работать дома или делить с кем-то мастерскую. Это создаёт ложное ощущение их доступности и незанятости. Более того, сторонним наблюдателям зачастую не совсем понятно, почему художник может довольно долго сидеть неподвижно и меланхолично смотреть в окно. Он же явно ленив! Хотя они могли бы сообразить, что иногда нужно остановиться, даже замереть, чтобы осмыслить, придумать или переиграть. Даже сделать «перезапуск системы».

В любом случае необходим как минимум угол, в котором можно оставить все свои художественные принадлежности или начатые проекты так, чтобы никто другой, включая малых детей и собак, не мог нарушить установленный порядок. К тому же, если вам каждый раз придётся сворачивать и разворачивать свою деятельность, вы будете терять драгоценное время и запал.

Ваше рабочее место должно позволять отключиться от быта или постороннего вмешательства, а также приспособить всё только под собственные нужды. Оно должно быть зарезервировано только для вас!

Мастерская художника-иллюстратора Льва Каплана в Штутгарте. Фото: Тетьяна Люкс

Удобная и практичная мебель

В среде творческих людей довольно часто можно услышать, что если у художника нет профессиональной мебели или необходимых приборов, то он совершенно неспособен творить. Например, он не может писать на больших холстах, потому что у него нет хорошего регулируемого станка на колёсиках, хотя любой холст можно закрепить на стене, на стуле и на импровизированной подставке. Или не может создавать красивую графику без специального стола с регулируемым наклоном. Не может кроить и шить, потому что негде разложить ткань, и так далее. На деле тот, кто хочет, просто делает.

Но если не ударяться в крайности, для хорошей продуктивной работы лучше обзавестись максимально удобными приспособлениями, не обязательно дорогостоящими и сложными.

Так, например, сейчас я пишу эти слова на своем «маке» в собственной мастерской — небольшом углу под крышей моего маленького городского дома. Смотрю из широкого окна в эркере на однотипные соседские крыши и робкие весенние побеги деревьев. Под моим левым локтем на столе рядом с клавиатурой лежит потрепанная диванная подушка: когда-то давно я обнаружила, что, сидя за компьютером, переношу чуть ли ни весь свой вес на левый локоть, опираясь на твёрдый стол, а потом страдаю от синяков и болей. Я не сижу в каком-нибудь культовом кафе с видом на суетящийся Нью-Йорк. Скорее всего, я не смогла бы там написать ни единой строчки без моей старенькой подушки под исстрадавшимся локтем.