— Баланс, Николай! — зло процедил глава рода. — Всегда нужно соблюдать баланс. Если людей постоянно пугать или им постоянно угрожать, со временем никакой компромат тебе не поможет. Их чувство страха притупится. Им может стать все равно. Сколько раз я тебе говорил, что твои люди должны в первую очередь уважать тебя и восхищаться тобой, затем нуждаться в деньгах и уже потом бояться? А? А⁈

Николай Распутин молчал, и если отец расценивал это как покаяние, то на самом деле парень просто не считал нужным тратить энергию на диалог с отцом. Он, Николай, был прав, и точка. Прав всегда и везде.

— В общем, так, — закончил скандалить Распутин-старший, возвращая сына к происходящему. — Ты или исправляешь все, что натворил. Или я исправлю тебя сам. Это понятно?

— Понятно, — с ленцой отозвался наследник.

О, он исправит. У него есть отличный план на этот случай, и да, он все исправит.

Все будут лаять и прыгать по его команде, потому что Николай был уверен — только умнейшие достойны вознестись к власти.

Вот, например, он.

Императорский Московский Университет, Александр Мирный

Ноябрь начался с пафосного торжественного мероприятия, на которое я оказался внезапно приглашен.

— Отказ не принимается, — заявил Ермаков со свойственной сибирякам прямолинейностью, протягивая мне красивый белый конверт из плотной бумаги.

Под выжидающим взглядом Алексея я сломал сургучную печать с оттиском герба Ермаковых и выудил из конверта приглашение.

' Друг мой, Александр!

По случаю моего дня рождения приглашаю тебя на скромное семейное мероприятие с твоей дамой, проходящее седьмого ноября сего года по адресу…'

— А скромное семейное мероприятие — это меньше сотни гостей или больше? — негромко уточнил я, подняв взгляд на княжича.

Ермаков коротко усмехнулся:

— Все, что меньше пяти сотен, у аристократов будет скромным семейным мероприятием, — пояснил Алексей. — Но, думаю, ближе к двум сотням…

— Кхм, — я немного завис, пытаясь подобрать корректные слова. — А ты вообще уверен, что неблагородной парочке будет место на такой пафосной вечеринке? Не пойми меня неправильно, я-то к шпилькам равнодушен, но если твои важные гости зацепят Василису, мне ведь придется ровнять им лица.

— Александр, сразу видно, что ты бесконечно далек от политики, — с максимально серьезным выражением лица проговорил Ермаков. — Ты не просто какой-то там неблагородный, ты награжденный из рук государя за боевые заслуги! Это в наших имперских кругах ценится выше, чем титул некоторых левых.

— И чего тебе в простом баре не отмечается? — вздохнул я.

— Положение обязывает, — тоже как-то безрадостно вздохнул Ермаков, после чего отправился вручать приглашения дальше.

А у меня вот возник вопрос: что дарить людям, у которых есть все и даже немного больше?

В моем мире на таком уровне достатка в ходу были креативные подарки типа бутылки возраста именинника или газеты с датой выпуска дня рождения, какие-нибудь произведения искусства или памятные вещи. Например, ножка стула, который разбили о голову товарища при вашем знакомстве.

С Ермаковым у нас еще не было потрясающих историй, в искусстве я не разбирался, а притащить пузырь на светский раут мне показалось слишком экстравагантным. Круче только вынуть алюминиевую походную ложку из-за голенища за столом, чтобы эпатировать публику окончательно.

Так что я решил, что страдать на эту тему будет Корсакова. И чтобы делегировать ей эту задачу, мне потребовалось выловить ее в коридорах университета.

— Привет, — я поймал в объятия куда-то спешащую по своим делам девушку.

— Привет, — смущенно вспыхнула Василиса.

— Какие у тебя планы на вечер? — издалека начал я.

У девушки загорелись глаза, и она, полная восторга, затараторила:

— А ты свободен? Отлично! Я хочу показать тебе часть проекта. И еще материалы чистовой отделки для кухни. И, знаешь, мне кажется, что нужно немного сдвинуть дверной проем. Ой, а еще там Лобачевский готов отгрузить ребят, я их всех прособеседовала, пока ты был в Польше, но мне бы хотелось, чтобы ты их тоже посмотрел…

Пришлось прервать поток трудоголизма поцелуем. Корсакова успела еще что-то вставить про аренду, но я был убедителен.

— А что… Ты… Хотел?.. — с трудом переводя дыхание, вернулась Василиса к теме разговора.

Отстранившись, чтобы можно было вести беседу, но при этом и не выпуская девушку из объятий, я пояснил:

— Ермаков пригласил нас на свой день рождения. Будет пафосно, и нужно соответствовать. У тебя есть подходящее платье? — произнес я. — И еще не помешает придумать подходящий подарок…