— Тебе что, какую-то скучную прынцессу из Европы выписали, что ли?

— Ой, фу! — отмахнувшись, поморщился наследник престола. — Нет, конечно! Европейцы там все меж собой сто раз переженились, оттого такие дохлые и с присвистом. Не говоря уже о внешности, которую никто бы не пожелал своему ребенку.

— А чего тогда так страдаешь? — спросил я.

— Завидую, — просто ответил цесаревич. — Ты сам ее выбрал, а мой брак будет строго политическим.

— Ну, это же не значит, что он обязан быть при этом и несчастливым. Посмотри на Меншикова и Нарышкину. Она, конечно, кровушки ему попьет еще, но в целом, думается мне, они будут вполне счастливы, — попытался я утешить своего соседа по комнате.

Но я, конечно, немного лукавил. Просто говорить о здоровых отношениях, когда у тебя за плечами брак и трое поставленных на ноги детей. С таким опытом любой девичий каприз типа сочетающейся одежды кажется очаровательным, а не бесячим.

Я обошел машину и подал девушке руку, помогая встать с пассажирского сиденья. Сказал прислуге забрать из багажника подарок, кинул парковщику ключ и, предложив даме локоть, повел Корсакову вверх по лестнице.

— А что мы дарим? — негромко уточнил я, пока мы шли к стоящему в дверях Алексею, лично приветствовавшему гостей на собственном дне рождения.

— Картину, — спокойно ответила Василиса. — Я когда-то искала подарок для партнеров отца и нашла одного очень талантливого художника-пейзажиста. Он выставлялся в Третьяковке, Париже, Лондоне… Дарья сказала, что для кабинета Алексея пейзаж его родины будет уместен.

— Ты — золото, — искренне произнес я, накрыв ладонью тонкие пальцы девушки на своем локте.

— Спасибо, — чуть покраснела девушка, опуская взгляд.

Алексей Ермаков, наблюдавший за нами от дверей, широко улыбнулся:

— Александр, Василиса, рад вас приветствовать на своем торжестве!

— Спасибо за приглашение, — я крепко пожал ему руку, и мы проследовали в здание.

Москва, Княжеский особняк рода Ермаковых

— Михаил Олегович, как я рад тебя видеть! — боярин Нарышкин крепко пожал лапищу Ермакову-старшему, прежде чем присоединиться к уже сидящим за столом. — Ты так редко выбираешься в наши края, что это просто неприлично!

Молодежь внизу уже давно отплясывала. А вот старшее поколение после ужина уединилось в отдельной комнате на втором этаже и, раскуривая сигару-другую, предавалось тому, что у них получалось лучше всего — беседе и работе.

— У твоего сына много друзей. Это вселяет оптимизм в мысли о будущем нашей партии, — отсалютовал Нахимов-старший пузатым бокалом с коньяком.

— Пока члены Свободной фракции жрут сами себя, мы лишь укрепляем позиции, — подытожил Ермаков. — На том и стоим.

— Да! — вторили ему присутствующие, поднимая свои напитки.

— Может, самое время и нам откусить от Свободной фракции? — спросил кто-то. — Пока они заняты внутренней борьбой, воспользуемся моментом.

— Да это все мышиная возня, — с легким пренебрежением отмахнулся Нахимов. — Несмотря на то, как выглядит эта ситуация со стороны, на самом деле Меншиков крепко держит власть. Более того, его пацан тоже отбил свое право на лидерство. Хотя на месте Максимилиана я бы взял юную ячейку фракции в ежовые рукавицы.

И он сжал кулак, визуализируя свои слова.

— Там у каждого свои мотивы, — усмехнулся Ермаков. — В отличие от нас у них нет общей цели сохранить Россию и возвысить ее. Каждый тянет одеяло на себя и работает в общей связке лишь до тех пор, пока это выгодно лично ему и его роду. И конфликт Меншикова с Темниковым это наглядно демонстрирует — сколько детишек переметнулось, стоило наследнику Свободной фракции получить пустяковое ранение?

— А знаете, что мне больше всего нравится, господа? Среди наших сторонников особенно позитивно выглядит наличие юных неблагородных. Видел пару детей промышленников, просто каких-то юношей без чинов и званий, — заметил Юсупов. — Новое поколение имперцев будет сильным, это прекрасно.

— Ну, насчет сильного не знаю, — хмыкнул Лобачевский. — Господин Мирный принес мне прекрасный проект буквально на блюдечке с голубой каемочкой. Сейчас мои ребята немного с ними потрудятся, и мы выкатим просто революционный проект. Тебе, Вить, понравится. Можно будет подслушивать и подсматривать, не вставая с дивана.

Владелец «Неевклида» довольно посмеялся, но остальные почему-то его оптимизма не разделяли.

— Мирный, да? — медленно проговорил Юсупов. — Алмаз рассказывал про него. Сильный боец, огромный потенциал, смог отжать теневой бизнес и сделать его белым.

— Сила в нашей отрасли не нужна, нужны мозги, — отмахнулся боярин Лобачевский.