К слову, еще когда мы только встретились с Ирой, один из ее телохранителей, быстро и профессионально проверил меня ручным сканнером — говорю же, после нападения на школу у всех дворян врубился настоящий режим паранойи.

Но там все было проделано несколько поверхностно, все же, людное место. А вот на подъезде к поместью одноклассница предупредила меня, что придется пройти более суровый досмотр.

Но, не пришлось. Едва мы только вырулили на улицу, в конце которой располагалось родовое гнездо Малаховых, зазвонил мой телефон. На экране высветился номер Ледящева.

— Попроси остановить машину сейчас же! — потребовал коп.

— Эм-м… Здравствуйте еще раз, Сергей Сергеевич. Рад вас слышать. А зачем?

— Дурака из себя не строй, Пичуга! Быстро!

Сразу, главное, Пичуга, надо же! А где «Денис»? С утра мы еще были друзьями.

— Не знаю, насколько это уместно. — продолжал тупить я.

Один из телохранителей с переднего сидения обернулся и вопросительно взглянул на меня. Я прикрыл микрофон рукой и одними губами произнес: «Остановите, пожалуйста, мне нужно выйти на секунду». Тот кивнул и повернулся к водителю. Машина проехала еще немного и остановилась.

Я взглядом принес извинения Малаховой, вышел наружу. Отошел от машины шагов на десять, прежде, чем продолжил разговор.

— Нельзя, чтобы охрана нашла при мне капсулу? — уточнил я. — Это может вызвать конфликт между вашим ведомством и отцом моей одноклассницы?

На другой стороне линии прозвучал вздох. Такой, знаете, когда кому-то хочется выматериться, но он себя сдерживает. И берет небольшую паузу, чтобы проговорить все ругательства про себя.

— Да. — наконец был вынужден признаться мой собеседник.

— Так и не найдут, Сергей Сергеевич. Я ее спрятал по дороге.

— Что? — тут же всполошился он. — Как? Куда? Ты хоть знаешь, что там?

— Я подумал, что это бомба, и не стал рисковать. — честно ответил я. — Вдруг меня похищали настоящие террористы, а не ряженные из ваших сотрудников.

— Догадался, значит…

— Да, как бы, несложно было. — слегка приукрасил я свой ум. — Оптимальный способ подсадить несговорчивого подростка на крючок, чтобы потом использовать его совершенно бесплатно. Обидно, знаете ли! Я к вам со всей душой, а вы!..

— Не паясничай. — даже не попытался извиниться Ледящев. Типа, ну, могло же сработать, че б не попробовать. А не получилось — тоже не беда. — Капсула где? Подотчетное имущество, чтобы ты понимал.

— После визита в дом Малаховым позвоню и скажу, где ее искать. Сейчас — извините. На меня уже охрана Иры начинает странно смотреть. И, кстати, господин капитан.

— Что еще? — голос копа был раздраженным.

Никому не нравится проигрывать. Тем более — сопляку.

— Когда мы продолжим нашу утреннюю беседу, ну, которая про свечной заводик. Торг имеет смысл продолжить с удвоения предыдущих позиций. Плата за «розыгрыш». А теперь — всего доброго, Сергей Сергеевич.

Неделя удаленки пролетела со свистом и пришло время возвращаться в школу. Здание действительно успели полностью отремонтировать, и ничего уже не напоминало о том, что совсем недавно его сперва захватили Козыри, а потом, без всякого уважения к государственной собственности, штурмовали копы. Разве что на внешней стене, там где спецназ пробивал себе проход внутрь, можно было различить свежую кладку. Да и то — если приглядываться. Такое ощущение, что строители даже специально кирпич состарили.

Я это время провел с пользой. Плотно питаясь, занимаясь и проводя управляемую мутацию под присмотром Куклы, вернул порядка процентов тридцати былых сил. Если бы сейчас в гимназии проводилось тестирование, точно бы вышел на нижний срез второй ступени. Только не металлокинетика, а Воина. А это, с учетом жизненного опыта и навыков причинения вреда здоровью, делало меня для сверстников уже не такой легкой добычей.

На чем в первый же день и погорел Ландыш. Подзуживаемый Мельниковым, который никак не мог принять новую реальность, он опять нарвался на конфликт. Слово за слово и мы снова пришли к учебной дуэли на школьном стадионе. Я даже условия менять не стал — оставил, как и в первую нашу с ним драку, ближний бой без способностей, и победу по потери сознания одним из противников, либо признания поражения.

Петя явно что-то замыслил, какую-то каверзу, так хитро и со значением на меня поглядывал. Но оказалось, что его тактический гений дошел лишь до рывка в самом начале боя. Которым он сразу рассчитывал сбить меня с ног, а потом уже, помятого, унижать и втаптывать в траву.