Его преподобие выглядел не то, чтобы сердитым или хотя бы недовольным, но удивленным уж точно. В самом деле, до этого дня ему приходилось или отправлять денщика, или самому искать меня чуть ли не по всему городу, чтобы увезти на очередное суперсекретное дело государственной важности. Да еще и на безвозмездной основе. Конечно же, если не считать новых знакомств в самом высшем свете столичного общества и кое-каких преференций в гимназии, из которой меня не исключили лишь чудом.

А сегодня я заявился в здание на Почтамтской по собственной воле — да еще и сумел прорваться сквозь караульных, дежурного капеллана и извилистые коридоры, которые сами по себе были той еще защитой от нежелательных гостей. Почти самостоятельно: Захар, удачно изловленный мною с папиросой у входа, помог одолеть только первый пост, а дальше я шел без всякой помощи.

И добрался.

— Зачем пожаловал? Могли бы быть и поучтивее, ваше преподобие, — усмехнулся я. — Неужели я не могу просто так навестить своего боевого товарища и, можно сказать, духовника?

— Не паясничай, гимназист. Нехорошо. — Дельвиг нахмурился и коснулся георгиевского креста на вороте. — А если есть чего важного — садись и выкладывай.

На мгновение мне даже стало стыдно: я завалился в кабинет без всякого намека на приглашение и вдобавок неудачно пошутил. И если первое вряд ли было таким уж страшным преступлением или даже нарушением субординации, то ко второму его преподобие отнесся весьма серьезно. Впрочем, как и полагается человеку с церковным саном.

— Приношу свои извинения. — Я изобразил виноватый поклон и за неимением кресла опустился на диван у окна — тот самый, на котором бедняга Захар готовился отправиться на тот свет. — Однако у меня возникли мысли, которыми непременно следовало поделиться с вашим преподобием.

— И непременно в такую рань? — ядовито поинтересовался Дельвиг.

Еще один камушек в мой огород. Не такой тяжелый, как первый, но тоже весьма увесистый. Я уже успел заметить на столе три недопитых чашки, а над едва початой четвертой вовсю вился пар. Его преподобие уже к восьми утра успел влить в себя лошадиную дозу кофе — да и вообще выглядел так, будто спал всего пару-тройку часов. Скорее всего, прямо на вот этом самом диване.

Самое время вспомнить, что мир не вращается вокруг меня. И не вращается даже вокруг запутанного дела с нитсшестами и таинственными смертями власть имущих. У Дельвига наверняка хватало работы, и в его прямые обязанности входило сражение с крупнокалиберной нечистью и «зашивание» Прорывов, а не поиск загадочного злодея местного происхождения. Но и расследованием — которое, между прочим, свалилось на него в том числе и по моей милости — тоже приходилось заниматься. Поэтому его преподобие и выглядел, как загнанная лошадь — видимо, даже сила Владеющего имела свои пределы могущества.

— И снова приношу свои извинения, — вздохнул я. — Не мне судить о пользе моих же умозаключений, но подумайте сами, ваше преподобие: если я все-таки окажусь прав, мы поймаем нашего таинственного злодея. А каждый день промедления может стоить чьей-то жизни — или даже многих жизней.

— Думаешь, я собираюсь с тобой спорить, гимназист? — Дельвиг устало улыбнулся и потянулся за кофе. — Во-первых, ты слишком часто уже оказывался прав. А во-вторых — ты уже все равно здесь. Так что излагай.

— Благодарю, ваше преподобие, — кивнул я. — Не так давно — вчера, если точнее — мне пришла в голову мысль, что нам следует уделить побольше внимания не убийце, а убитым. Попытаться разобраться не с методами, а со списком жертв.

— Кажется, я это уже слышал. — Дельвиг нахмурился и поправил очки на носу. — И уже говорил тебе, что между погибшими нет связи. Во всяком случае, той, что мы способны увидеть. Чуть меньше десятка случаев — абсолютно разные люди. И разные методы: кого-то загрызли Лешие, кто-то скончался от болезни… Признаться, я даже не уверен, что среди этого списка нет самых обычных случайностей.

— Вполне могут быть, ваше преподобие. Вряд ли у кого-то даже в Ордене хватит знаний отличить работу колдуна от скоротечной болезни… скажем так, естественного характера. Я уже успел убедиться, что даже самые могучие и опытные целители не всесильны. А что касается нечисти — так она и вовсе жрет всех без разбора.

— Именно это я и хотел сказать, — буркнул Дельвиг. — И как же ты собираешься отделять одно от другого? Как сузить круг поисков?

— Никак. — Я пожал плечами. — И более того — я убежден, что круг поисков следует расширить. Пока что вашего внимания удостоились лишь те случаи, которые так или иначе привели к гибели представителей высшего сословия, титулованных аристократов, и при этом как-либо связаны с Прорывами или болезнью. А на деле смертей и прочей дряни могло быть в десятки раз больше!

— Что ты имеешь в виду, гимназист? — Дельвиг зажмурился и помотал головой. — Поверь, если в Петербурге Упыри порвут хотя бы дворника — я узнаю об этом в течение суток.