Поболтав еще немного о грядущем мероприятии, я узнала, что бои обычно длятся с семи до девяти вечера, крайне редко дольше, так что выспаться и отдохнуть к завтрашнему дню точно успею. Алан отправился в город оплачивать счета, клятвенно заверив, что впредь не будет складировать их где попало, а сразу отдавать мне. Рикардо тоже вышел из приемной, произнеся: «Не буду мешать», – так что я с головой ушла в работу, разбирая чужие каракули, разглаживая долговые расписки и безжалостно выкидывая все, что не представляло интереса.

Мужичок, с которым работал Джил, промелькнул на выход практически незаметно, я лишь проводила его расфокусированным взглядом в спину, после чего снова переключилась на бумаги, скрупулезно сортируя, отмечая и выкидывая.

Ровно в пять из своего домика выглянула кукушка, деловито кашлянула и четко поставленным голосом глашатая проинформировала:

– Пять вечера, дамы и господа. Конец рабочего дня. Всем спасибо за добросовестный труд, увидимся завтра.

После чего тщательно прокуковала пять раз, чинно поклонилась и скрылась в своем домике.

Я посмеялась, приятно поражаясь вежливости и словарному запасу нового сотрудника бюро, окинула критичным взглядом бардак на своем рабочем столе, покачала головой и еще минут пятнадцать прибиралась, раскладывая бумаги по папкам, а их, в свою очередь, подписывая и расставляя по стеллажам в нужном мне порядке. Понятно, что это лишь начало, но в понедельник не придется вспоминать, что где лежит, и можно будет уделить внимание чему-то одному, конкретному. А там, глядишь, и до составления картотеки руки дойдут.

Зашла на кухню, выкинула мусор в утилизатор, собрала посуду, которую принесла утром, приняла у подошедшего курьера ужин, расплатилась, попрощалась с Джилом и Нортом, которые также закончили работать и отправились по домам, в последний момент вспомнила о деньгах, полученных от Глории, ради чего вернулась в приемную, на всякий случай замерла возле стола и мысленно пробежалась по текущим делам. Вроде больше ничего не забыла. Пиджак, шаль…

– Рик, я закончила. Идем домой.

Мне никто не ответил, но, когда я задержалась в прихожей, не зная, где конкретно сейчас мой телохранитель, входная дверь распахнулась, и Рикардо жестом поманил меня на выход. Улыбнулась ему, мало отдавая себе отчет в собственных действиях, а когда поймала себя на мысли, что так недалеко и до полноценной влюбленности, было уже поздно – я заперла дверь и приняла галантно поданный локоть, с блаженным прищуром подставляя лицо ласковым лучам не по-весеннему жаркого солнца.

Вот черт!

– Прогуляемся? – первым предложил Рик, наверняка заметив, как я рада сменить кабинет на свежий воздух.

– Да, давай, – согласилась не раздумывая. Грех сидеть дома в такую чудесную погоду. – Ты хорошо знаешь город?

– В основном.

– Тогда давай с тем расчетом, чтобы поужинать в кафе и успеть зайти домой, чтобы положить вещи и переодеться. Ты бывал в этом клубе? В чем туда лучше пойти?

– Не принципиально, – пожал плечами химер. – Кто-то намеренно наряжается, а кто-то идет прямо с работы, не утруждаясь даже переодеться. Но я уже предупредил Тимура о твоем решении, и, скорее всего, он пригласит тебя в свою ложу. Скажи… – Рик помедлил, привлекая мое внимание, – почему ты решила продолжить с ним сотрудничество? Я имею в виду продажу живой воды. Неужели ты не злишься на него за приворотное?

– Не особо.

На удивление, я и впрямь не ощущала сильных эмоций по этому поводу. Может, потому, что в моей жизни происходило слишком много всего, и я просто не успевала зацикливаться на чем-то одном?

– Смысл? Тем более, все обошлось, и жизнь продолжается, как бы банально это ни звучало. Я порицаю подобные методы ведения дел, но понимаю, почему он так поступил. К тому же… – Я вспомнила бабулину пометку и озвучила ее: – Он нужен городу. Не станет его, и, кто знает, будет ли новый теневой хозяин достоин?

– Ты слишком рассудительна для своих лет.

И не понять, то ли похвалил, то ли в чем-то заподозрил…

– Когда рассчитываешь только на себя, рано взрослеешь, – усмехнулась невесело, вспоминая, прежде всего, свою прошлую жизнь.

Шанни тоже рано осиротела, но, в отличие от меня, потеряла родителей в один миг, а не смотрела долгие месяцы на медленное и жуткое угасание близких людей. Сначала бабушка, затем мама, а четыре года назад – и Марина. Еще пятнадцать лет назад я четко поняла одно: не так страшна смерть, как ее ожидание. И больнее всего не тем, кто уже умер, а тем, кто остался жить, храня в воспоминаниях не улыбки и смех близких, а их перекошенные от боли лица и глаза, полные муки. Вот что действительно страшно.

– Я расстроил тебя, – недовольно выдохнул Рик и накрыл мои пальцы своими. – Извини, не хотел. Идем, знаю одно милое место. Думаю, тебе там понравится.

Мы свернули в сторону набережной и некоторое время шли молча, что меня полностью устраивало. Теплый вечер пятницы наводнил улицы людьми, и я даже несколько раз поздоровалась с соседями, как и мы, совершающими вечерний променад. Не я одна отказалась в этот день от пальто, многие дамы надели шерстяные кофты и набросили на плечи ажурные шали, а их кавалеры через одного щеголяли в сюртуках вместо пальто. Однако чем ближе мы подходили к морю, тем прохладнее становился ветер, и я не поленилась применить согревающее заклинание, на этот раз действуя крайне аккуратно, чтобы не зажариться.