— Леди Анитель! — хотел что-то возразить Теранион, но я жестом показала ему, что споры напрасны. — Я не изменю своего мнения. И не собираюсь строить своё королевство на костях и крови. На этом воине лежат тяжкие грехи. Но и на нас лежат не меньшие. Мы тоже убивали. Лишали жизни отцов, братьев и мужей. И тоже рано или поздно ответим за всё. Вот только найдётся ли нам милосердный судья? Спор исчерпан, благородный Теранион. А сейчас я поговорю с Лерантис. Наедине. Ждите здесь.

Отойдя немного, я обернулась и проронила, глядя на Дилениуна:

— Не беспокойся. Тебе нечего бояться за свою семью.

Лерантис так же сидела на полу, обняв детей, и что-то нашёптывая им. Взглянув на меня, она опустила голову, но потом гордо подняла её. Она не боялась меня, страх прошёл.

— Зачем ты стреляешь в тех, кто принёс тебе освобождение? — сурово молвила я. — Жить рабыней у злого хищника, это лучший исход для твоей жизни и твоих детей?

— А ты? — смело возразила Лерантис. — Что ты несёшь, Анитель Иллерион? После тебя остаётся только кровь и смерть. После всего твоего рода. Вы несёте только войны и несчастья.

— Мой отец… — начала я, собираясь сказать, что он был великим воином, и всегда учил меня быть милосердным к побеждённым. Он учил меня нести свет во тьму, но леди Лерантис гневно вскочила на ноги.

— Твой отец продал меня своему брату как охотничью собаку! Как я должна относиться к тебе? Прошло много тысяч лет, и боль немного стихла, а рабская неволя обернулась в золотую клетку, но тут явилась ты. И разрушила всё, что было, убила воинов, которые лишь следовали клятве верности. Как мне относиться к тебе? Открыть ворота замка и встретить твою дружину хлебом и вином?

— Ничего не зная, ты бросаешь мне в лицо дикие обвинения. В своём ли ты уме, благородная? Твоя сестра ищет тебя. Вот о чём ты должна думать, а не о моих скорбных делах, забота о которых принадлежит лишь мне.

— С сестрой я разговаривала два дня назад, — горько рассмеялась леди Лерантис. — Да, Анитель Иллерион! Ты думала, только высокородным доступно умение общаться на расстоянии без слов? Я часто говорю с ней. Как с лучом света в беспробудном мраке. И знаешь, что сказала она? Что в наши земли идёт смерть. Что ты идёшь мстить за отнятое у тебя достояние, и мстить за отца.

— Леди Марион! Как это мило… — усмехнулась я. — Назвать смертью ту, которая дарила ей нежность и радость своим невинным телом долгими северными ночами… Впрочем, я не держу зла. Она вольна говорить что хочет. Так же как и ты. Хватит о былом. Давай поговорим о будущем. Ты и твои дети мои пленники. И я могу делать с вами что захочу. Решение принято — я дарю тебе свободу. Тебе и твоим детям. Свободу и этот замок. Он теперь твой. Живи где хочешь. У тебя остались ещё верные воины для защиты. Наши пути на этом разойдутся. Я прикажу своим воинам покинуть территорию замка. Будь счастлива, нимфа беспечного утра… И знай — мне придётся нарушить своё слово, ибо твой замок я обещала во владение своему сенешалю, леди Тэрил Аглион Иллерби.

Поклонившись леди Лерантис, я вышла из этого замка, думаю, навсегда. Снаружи меня ждали Эльдрос, Теранион, Делиниун и Тэрил. Увидев меня, они поклонились, и застыли в ожидании приказов.

— Уведите прочь всех наших воинов с территории замка! — распорядилась я. — Раздайте оружие сдавшимся в плен — я освобождаю их. А ты…

Делиниун встрепенулся при моём обращении к нему, и беспокойство скользнуло в его взоре.

— Тебя назначаю командиром дружины этой благородной леди. Останешься здесь, смотреть за моими границами.

— Но леди Иллерион! — возмутился Теранион. — Зачем тогда всё это? Зачем битва и гибель наших?

— Ты хочешь объяснений? Изволь. Я не хочу быть тираном, как мой отец. Пусть меня помнят добрым словом.

— Доброта делает слабым. В плохой час она может погубить.

— Но и спасти, — возразила я. — Я не хочу походя разбрасываться смертью, которой можно избежать. Этот витязь виновен в тяжком преступлении, но и мы не безгрешны. И я, если бы не повиновалась неведомому зову, сейчас бы зарубила его жену, и наблюдала плачущих детей, лишившихся матери. И это со мной осталось бы на всю жизнь. По счастью, Дорниоры придержали мою руку, и отвели её от убийства самой благородной из ныне живущих.

— Самая благородная из ныне живущих? — недоумённо спросил Теранион. — Кто это? О ком ты?

— Иди и посмотри чей это замок, — усмехнулась я. — В вашем королевском роду пополнение — свежая кровь. Если ты конечно признаешь её. И тогда возможно, изменишь своё мнение. Ты так и не понял, о ком мы только что говорили битый час?

Горец недоверчиво посмотрел на меня, а потом медленно вошёл внутрь донжона.