— Эту бумагу передашь начальнику станции товарищу Ефименко. — Продолжил он, дождавшись, когда документ после непродолжительной эстафеты окажется в руках стажёра. — Он скажет вам кого и где встретить.

Капитан поднялся и, оправив форму, ловким движением подбросил лежавшую на столе фуражку, поймав её на свою коротко стриженую голову, как цирковой артист со стажем.

— Хорошего дежурства, товарищи милиционеры.

***

Дорога была хорошо накатанной, но Семёна всё одно укачивало. Эту особенность своего несовершенного вестибулярного аппарата юноша осознал ещё в детстве, в немногочисленных поездках на городском автотранспорте.

Первый в учёбе, с разрядами по боксу и шахматам, он был тем, кого отправляли на школьные олимпиады практически по всем дисциплинам. Отличник, спортсмен и просто смекалистый парень, Ивушкин с детства мечтал о небе. С третьего класса, как вживую увидел низколетящий аэроплан, грезил стать лётчиком. Но эти проклятые приступы слабости, когда он выходил с городских автобусов, не остались секретом для мамани. Тошнота и дрожащие в коленях ноги её ненаглядного сыночка стали ему приговором. "Пока я жива, ни в какие лётные училища, ты не пойдёшь!" — Заявила родительница. Работая на высокой должности в райкоме, маманя перекрыла ему все пути к мечте, предупредив заранее все приёмные комиссии, в медицинских и военно‐учебных учреждениях области, о его слабой вестибулярке. Так расписав недуги сына, что Семёна не взяли бы даже на авиатехника. И такая попытка у него была.

— Значит по призыву к нам? — Пожилой старшина задал вопрос, который Ивушкин за последние три дня слышал уже не первый раз.

— Да, Минай Петрович, я же с двадцать третьего года, поздно учиться пошёл. Когда повестку получил, всё как-то так закрутилось, что сам не понял, как направили служить в части НКВД, а оттуда к вам, в отделение.

Естественно, Семён лукавил, такое решение районного военкома было для него очевидным, слишком уж часто он видал его гуляющим с его маманей, а с ней, как известно, не забалуешь.

— Ничо, у нас тихий район. Довольствие хорошее, опять же паёк, да и вообще...

Расписать все прелести службы в милиции Нефёдов не успел, в проулке, на въезде к станционной площади, они увидели двух сотрудников транспортной милиции, скручивающих руки белобрысому пареньку весьма уголовного вида. Старшина, заглушив фырчащий мотор "Эмки", высунулся в окошко. — Помощь нужна?!

По всему выходило, что старшину Нефёдова милиционеры знали. Оба махнули руками, а тот, что постарше, веселым голосом поприветствовал шофёра. — Доброго дня, Петрович.

Пригладив пожелтевшие от махры седые усы, Минай Петрович вышел размять больные колени и поболтать со своими знакомцами. — Не бзди, Семён, поезд ещё не скоро подойдёт. — Успокоил он дёрнувшегося было выйти Ивушкина. — И к начстанции успеем, и даже пообедать.

Новоиспечённый милиционер, через незакрытую дверь машины, поневоле слышал весь разговор более опытных товарищей. Оказалось, что ночью, в дежурное отделение, поступил сигнал на вооружённый грабёж, после чего был задержан один из грабителей, а потерпевшего, которому сильно перепало от злодеев, доставили в местную лечебницу.

— ...идём, значит от бедолаги этого, кстати, лицо ему сильно порезали. Так вот, гуторил он, что двое их было, одёжу и рост описал подробно, а тут этот малец. И всё сходится, Минай! И пиджачок, и шарфик имеется, и сам из себя невысокий! — В руке старшего патрульного солнечным зайчиком сверкнула финка с наборной ручкой. — Во, видал, какие игрушки носят с собой детишки?

Нефёдов повернулся к задержанному. — Он что дурной, его все ищут, а он срок в кармане таскает?

Старший милиционер, мужчина чуть ниже среднего роста, с заметно выпирающим пузом, смущённо объяснил. — Да не..., это Васька фельдшерский отдал. Ножик у Попова в подкладке застрял. Ну, у потерпевшего, в общем.

Трое милиционеров, никуда не торопясь, уже обсуждая какие-то другие новости, решили перекурить, а Семён, уставший без дела сидеть в машине, заинтересовался странным поведением юного преступника. — Минай Петрович! Гляньте, он куда-то показывает.

Это было видно только Семёну. Паренёк, пальцами, связанных за спиной рук, указывал в ту сторону, откуда они только что приехали.

— Да он молчит. Мы же не сразу его вязать стали. Мычал что-то, а ничего не понять. — Сказал державший парня за ворот пиджака второй патрульный. Был он высоким, с лицом, чуть рябым от мелких незаживающих оспин.

— Смотри, на перо кивает. — Заметил Нефёдов. — Знаешь чьё? — Минай потянул пацана за плечо.

Парень кивнул с уверенным видом и, вывернувшись боком, свой щуплой рукой, ещё раз указал направление.

— Айда проверим. — Нефёдов открыл им заднюю дверь и милиционеры оперативно погрузились в автомобиль, плотно зажав мелкого блондинчика с обеих сторон.