Перед дверью я на миг задумался, прежде чем постучать. За этой дверью меня ожидала встреча с одним из самых влиятельных людей империи — князем Орешкиным. Алексей Петрович рассказал мне, что он уже десять лет возглавлял ведомство, был известен жестким характером и не менее жесткими методами.

Этот человек умел видеть скрытое без всяких суперспособностей. Расслабляться не стоит.

Я постучался и, услышав приглушенное «войдите», толкнул тяжёлую дверь. В нос ударил слабый аромат табака.

Кабинет оказался просторным, с высокими потолками. Обстановка была выдержана в классическом стиле. Стены были обшиты тёмным деревом, на них висели портреты великих русских полководцев в резных позолоченных рамах. По углам стояли массивные фигурные вазы на постаментах. На окнах висели тяжёлые бархатные шторы, пропуская мягкий свет.

В центре на возвышении красовался громадный письменный стол из красного дерева, заваленный бумагами. За ним в массивном кресле с высокой спинкой восседал князь Орешкин.

Это был невысокий лысый мужчина лет шестидесяти в строгом темном сюртуке. Орлиный нос и острый взгляд серых глаз выдавали сильный характер. Несмотря на рост, князь производил впечатление человека властного и решительного.

Окинув обстановку взглядом, я подумал, что этот кабинет идеально отражает характер его хозяина. Как будто на прием к правой руке самого Императора попал. Возможно, эта мысль не так уж и далека от истины.

— Доброго здравия, князь, — поприветствовал я его, — Разрешите войти?

Увидев меня, Орешник поднялся:

— Добро пожаловать, княжич Долгорукий… или уже князь?

— Пожалуй, уже князь. Мне исполнилось восемнадцать несколько недель назад. Я уже вступил во владения. Хотя многие по привычке величают княжичем,

— Ох… простите мою неосведомленность. Прошу, присаживайтесь. Чай, кофе?

— Спасибо, я уже дома наелся и напился…

— А я пожалуй, не откажусь… — он нажал на кнопку на коммуникаторе, — Леночка, принеси мне кофе.

Мы обменялись рукопожатиями, я опустился в кресло напротив стола.

— Ну что ж, княжич, рад видеть вас в добром здравии, — начал Орешкин разговор, — Слышал уже про ваши приключения в родовом поместье. Целый заговор раскрыли, впечатляет!

Я слегка пожал плечами:

— Да, вышло довольно… бурно. Мой дядюшка оказался полной скотиной.

— Кто бы мог подумать, — Орешкин покачал головой, — Да он, конечно, производил впечатление человека не слишком приятного, но чтобы настолько!

— Вы даже не представляете, насколько, — усмехнулся я, — Темный культ, ритуальные убийства, похищения — это ещё не полный список.

— А я-то считал его скучным бюрократом. В тихом омуте…

— Именно, — кивнул я, — Теперь мне предстоит разгрести все то… добро, что он натворил.

— С удовольствием помогу вам всем, что в моих силах, — кивнул Орешкин.

Я с облегчением выдохнул. Кажется, разговор предстоял конструктивный.

Некоторое время я подробно рассказывал Орешкину о событиях в поместье — о пробуждении моих сил, заговоре дяди, схватке с культистами, спасении княжны Милославы, стычке с Белладонной… Князь слушал очень внимательно, изредка задавая уточняющие вопросы.

Я заметил, что он все мои показания тщательно записывает на диктофон. Это немного удивило меня — обычно такие свидетельские допросы проводят следователи, а не глава имперской спецслужбы.

— Простите, князь Орешкин, но разве подобные допросы не входят в обязанности следственного комитета? — поинтересовался я.

— Безусловно, — кивнул Орешкин и отхлебнул из кружки кофе, который принесла его секретарь, — Однако данное дело настолько деликатное, что я решил лично прояснить все детали. Род Долгоруких весьма влиятелен, а это уже вопрос имперской безопасности.

Я понимающе кивнул, хотя меня всё еще удивлял тот факт, что один из самых важных людей в империи специально прилетел в Москву из Питера ради моего допроса. Видимо, дело и вправду чрезвычайной важности.

Когда я только-только подошел к моменту, когда вырубил своего дядю, Орешкин попросил меня остановиться.

— Позвольте вам кое-что показать, князь…

Он положил передо мной распечатанную фотографию невысокого качества. На снимке было видно моё родовое поместье, над которым сгустились тёмные грозовые тучи. На фоне поместья возвышалась гигантская мрачная фигура с множеством щупалец.

А вот и фотки, заботливо вымаранные из СМИ. Я и не сомневался, что они есть у ИСБ.

— Видели вы это существо ранее? — резко спросил Орешкин, пристально глядя мне в глаза. Его тон стал холодным и деловым, лишившись прежней дружелюбности.

Я нахмурился, разглядывая снимок. Потом поднял глаза на Орешкина.

— Да, это Тутанха… Аза-Кот… Задо-Бот… жеваный крот… Темный Бог из иного мира. Мой дядя и его приспешники пытались его пробудить во время ритуала.