На интриганов из десятого класса было жалко смотреть. Столько готовились, так все четко рассчитали — и такой слив по итогу. А мне в копилку лег еще один призовой балл. Другие парни и девчонки из нашей компании, вероятно, ничего не знали о коварных планах Мельникова, поэтому дружелюбно и без каких либо претензий со мной попрощались. Разве что шутливо посоветовав не пить больше, раз не умею.

— Я, пожалуй, тоже пойду. — поднялась Малахова. — Скучновато тут у вас. Пичуга, проводишь меня, раз тоже уходишь?

— Почту за честь, сударыня. — подскочил я и предложил ей руку.

Девушка оперлась на нее и мы настоящей парочкой вышли из зала на улицу. По пути Ира показала мне большой палец. По ее мнению, шоу явно удалось. И она, пусть и чужими руками, натянула нос тем, кого не очень любила. Отличное завершение вечера!

— Слушай, а ты возле метро живешь? — спросил я, когда мы остановились у входа.

— В каком смысле? — не поняла спутница.

— Ну, у меня нет денег, только проездной на метро. А ты попросила тебя проводить…

— Дурак! — почему-то обиженно воскликнула Принцесса. — И жлоб! Меня машина заберет. Хотела тебя подвести, но раз ты такой экономный, то сам добирайся!

И отвернулась, демонстрируя мне всю глубину своей обиды. А я что — просто спросил! И в машину к ней вовсе не напрашивался, вот!

Пожав на прощание руки телохранителям принцессы (теперь уже Павел поднял большой палец), я, наконец, отправился домой. Так же демократично, как и сюда прибыл — на метро.

До родового гнезда семьи Пичуга разнообразия ради удалось добраться без приключений. Успокоил маму тем, что вечеринка оказалась тухлой, поэтому так рано я и уехал. И ушел в свою комнату, прихватив из холодильника пару яблок, и припрятанный кусок шоколада. Больше ничего не было, и хотя жрать хотелось невероятно, просить маму вставать к плите или самому кашеварить, не хотелось. Кукла права — Анна Алексеевна и так на меня смотрит с изумлением.

«Штош… — без сил падая на кровать мысленно произнес я. — Это был тяжелый день. Но кое-чего мы сегодня добились».

«Не слишком многого. Если, конечно, ты не считаешь победой интерес этой крашенной кошки!» — тут же отозвалась Кукла.

«Ой, а у нас, кажется, кто-то ревнует!»

«Не путай мое доброе сердце с бесхарактерностью! Что за манера увиваться за каждой юбкой?»

«Так ты тоже думаешь, Ира на меня запала?»

«Это очень сильное заявление — запала. Но ее интерес ты определенно привлек. Единственное, как Аналитик, я порекомендовала бы поменьше жаловаться на свою бедность. Девушки этого не любят».

«Принял. Но ты видела там цены?»

Таким образом, шутливо переругиваясь, мы оба вошли в Чертоги, и застыли напротив прикрытой стеллажом «черной дыры». По моим ощущениям она стала больше.

— Ты видишь то же, что и я? — спросил я Куклу, которая в виаре щеголяла телом южноафриканской куртизанки, захваченной двадцать лет назад функцией.

— Ага. Она изменилась.

— Да она растет, Ань! Прям здорово растет. Если такими темпами дальше пойдет, то она все Чертоги к чертям поглотит.

— Дней за десять, если взять за основу тот темп, с которым она увеличивается.

— И что делать?

— Вань, ты нормальный, вообще? Это ты блокировку на кусок памяти ставил, а не я! Понятия не имею, что с этим делать!

Да, блин! А можно хотя бы один день без таких вот новостей?

Словно завороженный, я смотрел на клубящуюся темноту и пытался понять, что делать дальше. У Куклы тоже не было никаких идей, она стояла рядом с растерянным видом.

Что сотворит это аномалия, когда разрастется — тоже было непонятно. Но почему-то казалось, что ничего хорошего.

— Строго говоря — это же моя память, верно? — запуская цепь размышлений, произнес я. Нужно же было с чего-то начинать. — То есть, она не способна мне навредить, так ведь? Логично?

— Ну, в твоей логике есть один изъян. — поджала губы девушка. — Ты зачем-то закрыл доступ к этой части себя. Зачем?

— Что бы враги не добрались?

— Возможно. А что, если — чтобы ты не добрался?

— Это тупо.

— Да ладно! Ты откалывал штуки и покруче!

— Не скажи. Ко мне теперь вся память вернулась… Ну, кроме этого вот куска. Который, я подозреваю, связан как раз с нашим путешествием до родины всех функций, экскурсии там, и возвращения на Землю. Так вот — я не могу вспомнить за собой поведения, о котором ты мне тут талдычишь. Настолько тупое. Типа, а давай я осложню себе жизнь, а то чего это мне так легко все дается?

— А суицидальное поведение одного не в меру наглого Чистильщика можешь вспомнить?