Подстава на Олимпиаде по математике в девятом классе, в результате которой Ирина вылетела из сборной. Грамотно сплетенная паутина слухов и недомолвок, приведшая к тому, что распался возглавляемый Малаховой клуб исторического фехтования. И, наконец, подлый удар этим летом, когда болонка смогла так выстроить ситуацию, что место Малаховой в сборной гимназии на окружных Играх, досталось какой-то бесталанной выскочке — ставленнице Кузнецовой.

Бороться с ней на равных Ира не могла. Всего лишь дворянка, всего лишь Стрелок, всего лишь девочка, которая боится расстроить своего отца ненужной роду враждой с могущественной противницей. Девушка скрипела зубами, держала на лице безразличное выражение, и с каждым днем понимала, что хорошего выхода из ее ситуации не будет.

Либо она позволит Кузнецовой и дальше портить ей жизнь. Либо сорвется, наговорит ей гадостей, или того хуже — вызовет на дуэль и отлупит. Оба варианта — откровенно паршивые, которые могут лишь ухудшить проблему, но никак не улучшить ее.

И тут появляется Пичуга. Нет, он разумеется всегда был здесь — с самого первого класса, но кто бы смотрел на почти простеца, если бы он не поднял голову? А в десятом он это сделал. Бросил вызов тем, кто шпынял его все эти годы. Ничего хорошего из этого не могло выйти — Малаховой было почти жаль мальчишку, проблемы которого так походили на ее собственные.

Но слабосилкам такое не прощают. Так что, с какой бы симпатией девушка не относилось этому бунтарю, а из ситуации с ним она должна была взять все. Чтобы решить, наконец, свою проблему.

Больше никаких знаков внимания от Малаховой не поступало. Зачем-то попросив меня сидеть рядом с ней, она явно добилась своих целей, после чего словно бы утратила интерес. Я тоже слишком глубоко в эти дебри погружаться не стал.

Понятно же было, что девушка делает это из каких-то своих соображений. И преследует свои цели. Может, хочет таким образом свою соперницу позлить (ага, битва за слабосилка!) или еще что. Слишком мало я знал о сложившихся в классе фракциях, партиях и лобби, чтобы делать хоть какие-то выводы.

И не то, чтобы меня это устраивало. Вовсе нет. Но! Во-первых, долг. Да, не карточный, но не менее важный. Вчера она помогла мне, пусть и по своим каким-то тайным мотивам. Сегодня попросила об ответной услуге. Ок, я не против.

Во-вторых — ну интересно же! Как я узнаю о раскладах сил в этом маленьком детском социуме, если буду сидеть на попе ровно, да еще и на «камчатке», а сразу после уроков сваливать домой? А узнавать нужно. Это вопрос выживания. Я же тут надолго.

Литература, математика, информатика, иностранный язык — Денис был приписан к английскому классу, так что мне с третью класса пришлось топать в одном направлении, другим же оставаться на немецком. В принципе, особых отличий в преподавании я не заметил. Средняя школа Благовещенска двадцать первого века и дворянская гимназия Москвы — двадцать второго — были в чем-то схожи. Разве, что тут последним уроком был такой предмет, помеченный в расписании, как «РСБ». Как выяснилось, за аббревиатурой скрывался урок православия — Разбор Слова Божьего. Причем, разбирали на нем вовсе не священные тексты.

Вот на нем я впервые почувствовал разницу в подходах в преподавании. Не, так-то были мысли, что империя, все эти дворяне с аристократами, должны быть неразрывно связаны с каким-нибудь опиумом для народа. Это нормально, в истории все так делали, чего бы новой элите выделяться? Но я и предположить не мог, что вот настолько плотно.

Вел предмет православный батюшка, но не типичный. Похожий одновременно на уголовника и спецназовца — как-то вот ему удавалось. Ряса, борода, тяжелый крест на груди — все по канону, вроде. Вот только лицо узкое, волчье какое-то, с таким только про смирение говорить, да. Глаза, как зрачки крупнокалиберных пулеметов, движения выверенные, плавные. И улыбка! Блин, да лучше бы он с каменной мордой ходил, чем так скалился! От него же вся паства разбежится.

Еще у него была занятная манера речи. Он здорово тянул гласные, и двоил шипящие. В результате получался какой-то змеиный язык, что вкупе с его внешностью действовало даже завораживающе.

Звали его Олег. Отец Олег, естественно. И на этом уроке он вещал о том, что дар наш (не мутация — дар!) происходит от самого Бога. Я от такой наглости немного прибалдел и стал искать глазами попкорн, чтобы полностью насладится аргументацией священника, когда он начнет это доказывать.

Но все оказалось не так тупо, как я ожидал. То есть, тупо, конечно, но с некоторой даже потугой на логику. Особенно, если сам ты никогда не принимал участия в событиях, которые к такому вот миропорядку привели.