В один прекрасный момент что-то будто щёлкнуло, и между нами растаял лёд. Одно тихое «прости», и красивая сильная женщина открылась мне с другой стороны. Оказалось, что непримиримый страж Шаада может мило улыбаться и выглядеть хрупким и беззащитным!

Я вздрогнул и, смущённо кашлянув, отвёл взгляд. Кажется, я уже некоторое время пялился на Флоренс, которая сидела напротив меня и, попивая чай, что-то внимательно читала. И судя по тому, как многозначительно переглядывались дети, а их мама, наоборот, не отрывала внимания от книги, это не укрылось ни от кого…

И тут мне прилетело по лбу.

– Агнесс! – схватившись за ушибленное место, возмутился я. – Ты опять? – Отобрал у ребёнка половник и всучил ложку. – Кушай! А то Сокол сделает а-та-та!

– Сокол лишь может предложить твоей маме сделать тебе а-та-та, – не поднимая головы, строго поправила меня Флоренс. – Поэтому не бойся, дочка.

Малышка довольно засмеялась и, опустив ложку в тарелку, зарядила свой метательный снаряд, но от прямого попадания меня спасла быстрая реакция. А вот Пёселя Лаврентьевича, который, развалившись на полу, деловито обгрызал кость (надеюсь, не из пазла Германа), провидение не пощадило. И прилетевшая карма… то есть ложка, полная манной каши, мгновенно преобразила собаку, придав ушастому очаровательной гламурности.

Шалунья радостно захлопала в ладошки, но Флоренс сурово произнесла:

– Агнесс.

И ребёнка будто подменили. Ручки сложила, на милом личике невинная улыбка, и в глазах ни искорки радости от удачной проказы. Лишь ротик открыла, как самая послушная девочка в мире.

– А-ам!

Честно, я каждый раз диву давался. Как?! Одно слово — и передо мной другой человечек! Нет, это нечто фантастическое… Связь матери и ребёнка непостижима.

Впрочем, волшебство обычно продолжалось недолго, и не стоило тратить время зря. Поэтому я подхватил другую ложечку и ловко всунул малышке в рот немного каши. Потом ещё чуточку, и поспешил повторить фокус пару раз, пока…

Она всё же фыркнула. Мы с Джессикой стремительно скрылись под столом, а вот Джонатан не успел и возмущённо воскликнул:

– Агнесс! Я весь в каше!

– Ему полезно, – хихикнула под столом Джесс и прошептала: – Пойдём после завтрака на речку?

– А мама разрешит? – так же тихо уточнил я.

– Разрешит, если она уберёт со стола, – скучающим тоном проговорила Флоренс, и мы сели на свои места. – Но проследите, Александр, чтобы дочь в воду не лезла. Зелья против яда зверорыб ещё не настоялись. Не хочу рисковать здоровьем девочки.

– Разумеется, я присмотрю, – торопливо заверил я, помня своё обещание уделять внимание каждому из детей. И до сих пор пытался следовать своим словам, выбирая такие игры, которые больше всего понравились бы тому ребёнку, с которым я проводил время. – Не волнуйтесь.

– Возьмите с собой комод, – наконец оторвавшись от книги, попросила Флоренс и едва заметно улыбнулась. – Он совсем застоялся в стойле. Пусть побегает и разомнёт ящики.

Я ощутил, как уголки губ машинально дрогнули, отзеркаливая её улыбку, и, отвернувшись, прокашлялся. Радуясь, что отросшая за эти недели борода скрыла её, провёл ладонью по всё ещё кудрявым волосам. Причёска тоже изменилась — ведь мои волосы были прямыми, а магический завиток остался лишь на кончиках, – и выглядела забавно. Джессика пару раз порывалась меня подстричь, но я мужественно отбивался.

Поднявшись, я аккуратно вытер малышку и, вынув её из стульчика, усадил в ходунки. Агнесс с криком индейцев тут же умчалась к загону с весело скачущими табуретками. Я отметил, что комод действительно держится в стороне и выглядит унылым.

– Джонатан?

– Что? – вытирая лицо, недовольным тоном отозвался парень.

– Больше уважения в голосе, – спокойно потребовала Флоренс.

И юноша, отбросив полотенце, широко улыбнулся:

– Слушаю тебя… Папа!

Но его шпилька пролетела мимо — Флоренс уже несколько дней никак не реагировала на такие выходки, а мне и вовсе было приятно, когда Джонатан или его сестра так обращались. Лишь парень всё ещё не верил, что утратил рычаг управления мамой и её гостем из мира живых.

– Принеси ящик с инструментами, – помогая Джессике собрать посуду, попросил я. – Возможно, комод требует некоторого ремонта.

– А можно я? – тут же загорелся Джонатан. – Пожалуйста, Сокол! Я хочу сделать это сам!

– Угу. – Сложив тарелки, я отступил на шаг. – Если что, я исправлю.

Флоренс, продолжая читать, приподняла книгу, а Джессика в этот момент, от усердия прикусив нижнюю губу, сложила пальцы и, щёлкнув ими, выпустила зелёную искру. Скатерть на миг обрела травянистый оттенок, и посуда с остатками еды испарилась. Когда ткань снова побелела, девочка хотела её сложить, но услышала:

– Подожди.