Возвращаюсь обратно в спальню, а на столе уже стоит тарелка с яичницей и кружка горячего сбитня. Слуга подсуетился, за что ему честь и хвала.

Подхожу, делаю глоток и чувствую пряный бодрящий вкус. Этот ароматный отвар меда и сухих трав уже стал для меня не просто привычкой, а насущной необходимостью.

Причмокнув от удовольствия, в очередной раз искренне недоумеваю.

«Как мы могли отказаться от этого волшебного напитка в пользу какого-то чая?!»

Позавтракав, прохожу в кабинет. Здесь меня уже ждет не так давно назначенный секретарем Прошка Вдовий сын.

Ко мне в секретари этого Прошку занесла протекция его матери и моей бывшей пассии. Я с ней давно уже расстался, но отказать в просьбе взять старшенького на службу не смог. Тем более, что паренек действительно толковый. Закончил воскресную школу отца Геронтия с похвальной оценкой, чего строгий учитель позволяет себе крайне редко. Ему бы в училище прямая дорога, у меня там для таких толковых стипендия выделена, но у него братьев и сестер полна горница, и всех кормить надо. Вот его мать и упросила меня. Возьми мол к себе, он у меня умненький, пригодится. Я подумал и согласился. А почему и нет, мне давно помощник был нужен, а то зашиваюсь совсем.

И вот уже третий месяц, как Прохор служит у меня. Парень, действительно, оказался неплохой. Работящий, да и схватывает все на лету.

Сажусь в кресло и окидываю взглядом стоящего с открытой папкой в руках юношу.

— Ну что там у нас сегодня?!

Тот почтительно склоняет голову и с готовностью начинает перечислять.

— Отчеты со всех торговых рядов за вчерашний день у вас на столе слева. Справа, как вы приказывали, доклады от старшин мануфактур о состоянии дел на сегодня.

Заглянув в свою папку, он выудил оттуда еще один желтоватый лист бумаги и положил передо мной.

— А это список лиц, просящих у вас встречи.

С тоской осматриваю пачки бумаг на своем столе, затем взгляд падает на лист только положенный Прошкой, и глаз невольно цепляется за фамилию ближнего княжего боярина.

«Интересно, чего ж это Фрол Игнатич от меня хочет?!»

Раздумывая об этом, откидываюсь на спинку кресла и, прежде чем взяться за бумаги, говорю Прохору.

— Боярин Малой придет, проводи ко мне немедленно.

Тот тут же бодро рапортует.

— Так он уже здесь, в приемной дожидается!

«Во как! — Я уже серьезно озадачиваюсь. — Это что ж такое случилось, что ближник князев с ранья самого уже в приемной у меня трется?!»

Награждаю Прошку гневным взглядом, мол чего ж ты раньше молчал, и взмахиваю рукой.

— Давай зови!

Парень тут же бросается к двери, а я добавляю ему в спину.

— И сбитня горячего еще принеси!

Через пару секунд в проеме появляется кряжистая фигура боярина, и уважительно поднявшись из-за стояла, я приветствую гостя.

— Добро пожаловать, Фрол Игнатич! Всегда рад такому гостю!

Тот отвечает на приветствие и неторопливо проходит к столу. Так же неспешно садится, оглаживает бороду, а я, не торопя, жду, когда же он, наконец, созреет.

Время идет. Прошка уже принес две большие фарфоровые чашки со сбитнем и поставил их на стол. Гость еще с минуту аккуратно дует на горячий напиток, потом, смешно вытягивая губы и причмокивая, тянет его из кружки.

Я все это терплю и ни жестом, ни словом не выказываю нетерпения, потому как четко понимаю, боярин Малой пришел не просить. Он пришел с информацией и, скорее всего, с крайне важной для меня информацией.

Выпив примерно с полкружки и похвалив напиток, Фрол утер рукавом рот и, наконец-то, перешел к делу.

— Думаю, тебе не надо напоминать, что на первое воскресение февраля намечено общегородское вече и избрание консула на новый пятилетний срок. — Сказав, он насмешливо крякнул. — Конечно, не надо, ведь ты же сам всю эту кашу и заварил!

Молча изображаю на лице вопросительную мину, мол к чему ты это все?

— А к тому я, — боярин жестко насупил брови, — что наблюдаю у тебя, Фрязин, непозволительную самоуверенность и пагубное бездействие!

Тут уж я не могу отмолчаться.

— О чем ты вообще?! Кто-то хочет оспорить у меня пост консула?!

— А ты сам-то как думаешь?! — Фрол ехидно зыркнул в мою сторону. — Неужто думаешь, что во всей Твери не найдется десятка людей, коим ты надоел хуже горькой редьки.

Усмехаюсь ему в ответ.

— Найдется, наверняка и побольше, только я не вижу повода для беспокойства. Все концы проголосуют за меня, или ты сомневаешься?!

— Я-то сомневаюсь! — В глазах боярина вспыхнуло осуждение. — Плохо, что ты не сомневаешься.

Вот теперь мне становится по-настоящему занятно, и я тоже добавляю в голос жесткости.

— Не хватит ли, Фрол Игнатич, ходить вокруг да около?! Коли уж есть что сказать, так говори, не томи.

Огладив еще раз свою лопатистую бороду, гость бросил на меня колкий, ехидный взгляд.