В общем, палата князей приняла два новых закона, а в государственной думе протащить их не составило особого труда, там у меня подавляющее большинство. Приезжие с союзных городов бояре повозмущались, но сделать ничего не смогли. Я подсластил им горькую пилюлю тем же средством, что и в палате князей, внеся предложение об увеличение их представительских денег из будущего бюджета, разумеется. Пилюлей депутаты не побрезговали, а в увеличении рекрутского набора усмотрели для себя даже плюсы. Ведь чем больше рекрутов от города, тем больше представительство в думе, а значит и прямая возможность влиять на распределение будущего бюджета. В целом все уяснили правила игры и свои шансы в следующих раскладах. В этом-то и заключалась одна из моих главных целей. Каждый из винтиков этого сложного механизма должен видеть свои рычаги давления в принятии коллективных решений.

Подъехав к кромке деревьев, прикидываю навскидку направление общего движения и решаю срезать.

«Пожалуй, если я проеду вдоль леса, то минуя все прелести лесных скачек, попаду к месту сбора еще раньше остальных».

Трогаю повод и разворачивая кобылу. Покосившись на меня, мол как знаешь, Луна перешла на шаг и двинулась по дороге, бегущей вдоль кромки леса.

Торопиться уже незачем. Едем неспеша, я впереди, два моих охранника на корпус сзади. Слева сосновый бор сменился белыми стволами березовой рощи. Стрекот кузнечиков и заливистое пение птиц дополняют идиллию голубого неба над головой, и тут Луна неожиданно остановилась и, зафыркав, начала нервно крутить ушами.

— Ты чего?! — Протягиваю руку, дабы потрепать по холке и успокоить животное, как вдруг кобыла подо мной взвивается на дыбы.

Каким-то чудом мне удается удержаться в седле и, балансируя на грани, умудряюсь разглядеть пару выскочивших на дорогу волков. Они скалятся прямо перед нами, а Луна машет копытами, не давая им подступится.

Я не вижу, что делают у меня за спиной стрелки, но знаю, дорога узкая, и не стрелять, не выйти вперед и прикрыть меня они не смогут. Еще пара секунд такой борьбы, и Луна, совершенно позабыв обо мне, решает сменить тактику. Перестав угрожать копытами, она бросается наутек прямо в гущу леса.

Не успеваю вовремя среагировать, и хлесткий удар веткой по лицу напоминает — живее надо соображать. Два раза мне повторять не надо, и я буквально вжимаюсь в гриву лошади.

Шрррр! Пролетают над головой суковатые ветви деревьев. С замиранием сердца слежу, как в миллиметре от моих коленей проносятся стволы берез и сосен.

«Спаси, сохрани!» — Сжавшись в комок, изо всех сил стараюсь удержаться в седле. Падение сейчас это верная смерть или увечье!

Несколько бесконечных минут этой жуткой скачки, и охватившее мою кобылу безумие постепенно начинает ее отпускать.

Еще один прорыв сквозь редкий кустарник, и вылетев на лесную поляну, Луна вдруг останавливается. Тяжело раздувая бока, она нервно топочется и оглядывается вокруг.

— Тихо, тихо, родная! — Как можно ласковей поглаживаю ее по гриве, всячески стараясь успокоить и вернуть мою разумную и флегматичную Луну.

Пара минут этого погранично-стрессового состояния, и кобыла, вдруг успокоившись, как ни в чем не бывало потянулась к траве и начала безмятежно жевать. Мне так быстро в состояние покоя вернуться не удается, и соскользнув на землю, я пытаюсь отдышаться и поверить в то, что все закончилось.

Пара шагов вправо, пара влево. Вдох, выдох, еще пара шагов и тут, запнувшись ногой за кротовью нору, я спотыкаюсь и лечу на землю.

— Твою ж мать! — Амортизирую растопыренными ладонями свое падение, но ругательство застывает у меня во рту. Потому что в этот миг прямо надо мной проносится выпущенная стрела.

Тук! С глухим ударом бронебойный наконечник входит в ствол дерева почти на всю свою глубину.

«Стрела боевая, и стрелок отменный! — Несмотря на падение, мой взгляд отмечает это на автомате, а обострившийся инстинкт уже пробил тревогу. — Это не охотник и не случайный выстрел!»

Такой вывод останавливает уже было сорвавшийся с губ раздраженный выкрик.

«Эй, охотнички, вы не очумели по людям-то стрелять?!»

Осознав опасность, мгновенно вжимаюсь в землю и, извернувшись ужом, проскальзываю за поваленное дерево.

Стремительно перекатившись за ствол, прикрываюсь от невидимого стрелка естественной преградой, и только тогда инстинкты вновь уступают место рассудку.

«Кто хочет меня убить?! — Вспыхивает в голове и тут же сменяется более рациональным. — Нет! Сейчас гораздо важнее не кто, а сколько… Сколько их здесь, желающих отправить меня на тот свет?! Если один, то еще побарахтаемся, а если больше, то трындец, отбегался ты, Ваня!»

Приподнимаю голову ровно настолько, чтобы хоть одним глазом просканировать пространство. Успеваю увидеть пустую поляну, Луну, жующую траву на другом конце, и в следующий миг в дюйме от моего носа в дерево вонзается стальное жало. Трухлявый ствол брызжет мне в глаза сполохом гнилой коры, и отваливаясь назад, я больно прикладываюсь затылком.

«Ну ни хрена ж себе! — тяжело дыша успокаиваю бешено колотящееся сердце. — Снайпер, мать его!»