Теперь, только если сам специально задушится от злости, но, быстро не выберется. Как его привязать с гарантированной задержкой на несколько часов — да кто его знает. Поэтому пусть сидит так, может, потом все же веревку перегрызет или кто-то его навестит здесь из сообщников. Раз собака в своем закутке закрыта, зайдут без проблем.

Руки у него свободны, ноги зафиксированы и дотянуться до них он тоже не может.

Я быстренько обыскал карманы у Зураба, вытащил несколько купюр, еще ключи от дома со спичками, это ему совсем сейчас не нужно, чтобы веревку жечь или мять.

Потом у него же на глазах очистил тайник, где лежат в красивом кошельке те же примерно две тысячи с лишним рублей. Как Зураб начал рваться и ругаться, я прямо пожалел, что не обеспечил ему нирвану на несколько минут перед изъятием ценностей. Чисто из гуманитарных отношений, чтобы человек так не мучился от картины грабежа, наверняка, украденного и по-тихому проданного им товара.

Хотя, может, это общаковые деньги за товар? Ладно, мне то все равно, чьи они.

Теперь уже не стал слушать ругань и страшные угрозы, прихватил свой рюкзак, вышел из дома и открыл первым делом ворота. Завел машину прогреться, вернулся еще раз в дом проверить, не оставил ли я где своих отпечатков пальцев.

Да вроде нет, все вечером и с утра делал в перчатках. А, вот, воду же из чайника с утра пил, протер закопченную ручку и хотел было поставить чайник рядом с арестованным, но, понял, что Зураб этой самой ручкой быстро протрет веревку.

— Прощай, добрый гражданин, — попрощался с по-прежнему сыплющим страшные угрозы мужиком.

Запрыгнул в копейку и, газанув сизым выхлопом, поехал в косогора вниз.

Дорога такая же, корни деревьев под колеса лезут, ружье оставил висеть там же, снова протерев его от своих пальчиков. Через десять минут выбрался на укатанную проселочную дорогу, центр Они объехал по окраине и вырвался потом на асфальт и оперативный простор. Здесь его машину много народа признает, поэтому лучше не задерживаться и исчезнуть ранним утром с концами.

Ну, на свободе я окажусь, когда доберусь до Зестафони и оставлю там машину, тогда у меня все будет в полном порядке. А сейчас пока я определенно рискую нежелательными встречами с представителями власти.

Через час пути проехал Амбролаури, покружил по нему немного и выскочил на дорогу в Ткибули. Вроде и расстояния небольшие, а по серпантину приходится кружить постоянно, поэтому скорость не больше сорока километров в час в среднем.

В Ткибули миновал знакомую площадь, даже милицийский бобик смог увидеть издалека, нашел нужный поворот и свернул на совсем проселочную дорогу в объезд поста ГАИ. По ней катился целых два часа, опасаясь, что закончится бензин каждую минуту и подпрыгивая на кочках, но, добрался все-таки до того проезда под железной дорогой.

— Фу, наконец-то, — вытер пот со лба, замучился уже крутить баранку без гидрача.

Проехал еще немного, запарковал машину около того магазинчика «КООП», снял перчатки и, бросив ключ под сидение, забрал атлас и вышел из машины. Жрать уже очень хочется с такого серьезного заезда на пять часов и переживаний, а там колбаса настоящая, только, дорогая очень для советских людей. Ничего, брат Зураб позаботился обо мне, насобирал денег хорошо для передачи, ценную траву, наверняка, налево отпуская без очереди.

Магазинчик только открылся, я купил несколько палок колбасы, хлеба и лимонада для себя, перекусил одной палкой полукопченой сразу около машины, напился «Буратино» в машине и задумался о будущем.

— Что же мне дальше делать?

Бросать машину где-то подальше или ехать в Кутаиси на ней?

Не, ехать ни к чему, пусть и не так велик шанс, что меня попробуют тормознуть, но, он все равно есть. Но, и здесь оставлять ни к чему, когда ее обнаружат, продавщица сможет меня описать достоверно. Нужно копейку оставить в таком месте, где меня никто не запомнит. На какой-то глухой улочке или переулке.

Подъеду подальше к вокзалу, там машину брошу и на электричке уеду.

Завелся и тронулся, проехал между частными домами, а только свернул на соседнюю улицу, как на гайцев и нарвался. Стоят в ее конце, сразу мне полосатой палкой и замахали, приказывая остановиться.

— Черт возьми! Вот ведь нарвался!

Останавливаться нельзя, я притормозил, как бы соглашаясь остановиться. А когда один милиционер направился к водительской двери, дал газу и успел умчаться метров на двести, когда заметил двинувшуюся за мной следом машину с включенными проблесковыми маячками. Заметил и свернул на другую улицу, оказавшись не на виду у догоняющих.

Ну, с разгоном на копейке жигулей так себе, откровенно говоря. Поэтому я далеко не поехал, решив сразу воспользоваться отрывом. Не стал даже глушить машину, затормозил и выпрыгнул в пассажирскую дверь, прихватив с собой рюкзак. Пришлось схватить только что купленную колбасу, а что еще делать? Не оставлять же ее, когда за мной гонятся. Она сразу приведет гайцев в тот же «Кооператор», продавщица опишет меня и я снова попаду в розыск.