И вскоре небольшая кавалькада черных «Паккардов» понеслась в сторону наркомата внутренних дел.

Там меня сразу привели в кабинет на допрос, на один из верхних этажей.

Следователь, молодой и ретивый нквдшник, едва дождался, пока меня усадили на табурет. Потребовал мои документы и обломался, конечно, но, старший наряда подтвердил мою личность, что я именно тот, кто нужно.

— Еще и без документов? — обрадовался следак, — Утяжеляете свою участь, гражданин Автанадзе!

— Вот ведь испугал ежа голой задницей! Пиши уже, штафирка несчастная! — отмахнулся я от него.

Будет еще человека с такими тяжелыми статьями пугать отсутствием регистрации в городе Москва!

Следователь только посмотрел с недоумением на потрепанных конвойных, почему это подозреваемый еще не приведен в чувство уважения к органам. Однако, ответа и каких-то действий не дождался, поэтому только многообещающе посмотрел на меня. Скоро, мол, выбитые зубы по карманам раскладывать начнешь, враг народа!

И как начал сыпать разными статьями за антисоветскую деятельность, в которой меня обвиняют.

Впрочем, несмотря на еще шестерых сотрудников, плотно окруживших меня, настроение у меня хорошее.

Чувствую какое-то облегчение от кое-как выполненной задачи, пусть ничего особо у меня не получилось даже с непосредственным доступом к телу Вождя.

Выполнена — не выполнена, я сделал все, что смог и баста! Больше мне в этом временном поясе ловить нечего!

Уже и другие интересные идеи появились, не мытьем, так катаньем я свою задачу выполню!

Хочется только одного — как следует хлопнуть дверью напоследок, чтобы товарищ Сталин и остальная братия отчетливо поняли, чем рисковали постоянно. Если бы я только решил и захотел более предметно им всем донести свои слова.

Может, хоть тогда задумаются о моих идеях более детально и изучат оставшееся после меня творческое наследие.

В виде записей, оставшихся на квартире.

Вскоре появились мои старые охранники и дали какие-то показания против меня. То есть, просто подтвердили их, расписавшись и опознав меня, как человека без паспорта.

Затем привезли сильно бледную Динэру, она тоже рассказала, как я пытался завербовать ее и переставить на антисоветский путь развития:

— Особенно по ночам, когда мы были одни в кровати, агитировал за власть буржуев и капиталистов!

— Так же все на ухо в интимные моменты шептал критику советского строя и лично товарища Сталина!

И еще предлагал вместе работать на английскую разведку, вот прямо сегодня ночью, между вторым и третьим изнасилованием, как она теперь почему-то называет наши милые игрища по обоюдному согласию.

— Я докладывала каждый день начальству о таких намерениях подозреваемого письменно! — подстилает она себе соломки.

Врет, конечно, ни о чем таком мы и не говорили, впрочем, это уже ее дело — как красивую задницу спасать.

Да, сильно меня крепят всякими статьями, тут тебе и антисоветская пропаганда, и работа на английскую разведку, и изнасилование молодой невинной девушки для полного счастья.

— Почему это на английскую? — не стерпев явных наговоров, искренне обиделся я, — Я британцев вообще не очень люблю! Только на румынскую Сигуранцу и польскую Дефензиву работаю! Врет она все про меня!

И это мое добровольное признание сразу же закрепил следователь в протоколе.

Ну и ладно, похоже, что девушке непросто будет теперь служить, вот она и старается. Впрочем, она подтвердила свои слова подписью и тоже исчезла, даже сама вышла, получив подписанный следаком пропуск.

Отпустили ее пока, как необходимого для следствия свидетеля.

Черт, уже часа три это перечисление деяний и опрос свидетелей продолжаются, время к полночи и я спать хочу после обильного ужина, а они тут все талдычат и протоколы заполняют на мою личность.

Еще и подталкивают меня постоянно под бока, чтобы я не расслаблялся и слушал обвинения следователя со всем вниманием. Бить все же опасаются, помнят про участь предшественников и проигранную вчистую драку у ресторана.

Вот на хрен оно мне все сдалось? Такое убогое развлечение?

Однако, мое терпеливое ожидание окупилось сторицей и это еще оказался не конец. Вскоре дверь кто-то уверенно распахнул и в кабинет властно вошел очень маленький человек с волосами, зачесанными назад. За ним появились двое могучих охранников.

— Встать! — скомандовал следователь и вытянулся, поедая взглядом вошедшее начальство.

Меня тоже подняли на ноги, а человечек подошел ко мне вплотную и уставился неподвижным взглядом в лицо.

— Так, значит, попался! — радостным голосом спросил он непонятно кого.

— Попался, — скромно ответил я, потупив взгляд на его грудь с орденом Ленина.

Кажется, появился именно нарком НКВД, которого можно с чистой совестью отправить на тот свет.