Запрыгнув на лошадей, мы унеслись в закат и покинули этот городишко.

Мы гнали лошадей что было силы. Проскакав так около шести миль, остановились перевести дыхания, да и темнело уже.

— Сколько там взяли? — поинтересовался я.

— Не знаю, не считал, — коротко ответил Дима-грек.

Мы разожгли костер, поскольку было прохладно, и уселись вокруг него. Дима высыпал содержимое мешка, и мы стали считать деньги.

Денег было довольно много. Они были как в пачках, так и врассыпную и разными купюрами.

Пересчитав деньги, получилось без малого семь тысяч долларов. У всех на лицах появились улыбки.

— А это что за бумаги и конверты? — спросила Мэри.

— Надеюсь, облигации или акции на предъявителя, — ответил Дима-грек, вскрывая конверты.

Рассмотрев бумаги более внимательно, он тяжело выдохнул.

— Это залоговые расписки. Вот же ж, — и Дима скомкал одну из них и бросил в костер.

Мэри расхохоталась и произнесла:

— Ну, хоть не зря взял их. Теперь многие люди будут нам благодарны.

— А нам-то что с этого? — тут же спросил не очень довольный Грек.

— Ну как же, теперь мы почти герои, — ответил я. — Людей спасли от выплат и долгов. Ведь они подписывали данные бумаги не от хорошей жизни.

— Хм, тоже верно, — кисло ухмыльнулся Дима.

Мы проверили все конверты с бумагами, но ни одной ценной бумаги там не обнаружили. Все расписки мы комкали и с радостью бросали в костер.

— Нужно поспать, а на рассвете двинемся в путь, — пробормотал, зевая, Дима-грек и улёгся поудобней, закинув руки за голову.

— Ты тоже ложись, — сказал я Мэри. — А я подежурю, мало ли что.

Мэри скрутилась калачиком и спустя некоторое время заснула.

Через пару часов, продрав глаза, пробудился Дима-грек, но я полагал, что он и не спал, а попросту проверял меня. Захочу ли я забрать все деньги себе или нет, убив его. Ведь это действительно был куш.

— Ляг поспи пару часов, скоро рассвет, — потягиваясь, чуть слышно произнес Дима, чтоб не разбудить Мэри.

— И то верно, — ответил я и улегся рядом в Мэри.

Разбудили меня первые солнечные лучи. Продрав глаза, увидел, что Мэри лежала рядом в моих объятьях.

— Вставайте, голубки. Пора в дорогу, — с ехидцей произнес Дима.

Я был приятно удивлен, увидев Грека на месте. Поскольку у меня пробегала подленькая мысль о том, что он заберет все деньги себе, а нас бросит. Потушив костер, мы отправились в дорогу. Ехали мы неспешно, но и не вразвалочку.

— Сколько с этих денег наши? — спросил я Диму-грека.

— За минусом тех, что мы должны отдать Томасу, у нас остается порядка трех тысяч, — ответил он.

— Неплохо, — произнес я, и улыбка сама вылезла на лицо.

— Ага, тысяча тебе и пять сотен Мэри, — с ехидцей проговорил Грек.

— Подожди, три тысячи. Тысяча мне, пятьсот Мэри, а тебе тогда, получается, полторы?

— Ну да. Я же сказал, что все сверху тех денег, которые мы должны отдать Томасу, делим на троих, ведь так?

— Ну да. Но я думал…

— Я сказал на троих, и вы согласились. Я ведь не говорил, что поровну, — перебил меня Дима.

Хм, а ведь он прав. Вот же хитрожопый Грек, и предъявить нечего. От этого стало досадно, но я и этому был рад. Тысяча долларов — это просто состояние для меня.

Всю дорогу я размышлял и мечтал, что по приезде в Нью-Йорк сниму квартиру и заберу к себе Нессу и Барри. Будем жить как люди, не ютиться в сыром подвале. А может, и Мэри будет со мной, так это получилось бы вообще отлично.

Ближе к вечеру мы нагнали остальных членов нашей группы, что уехали раньше с повозками.

Переночевав в таверне, что попалась нам на пути, мы двинулись дальше и почти не останавливались до самого Бостона.

По прибытии в Бостон Дима-грек отпустил всех парней, что сопровождали нас в дороге, после чего отсчитал пятьсот долларов Мэри.

— Держи, это твоя доля.

— Спасибо, — радостно ответила девушка, увидев такую сумму. — Я навещу отца, а то с того самого раза его не видела. Ну а после встретимся.

Я поцеловал ее, и она вприпрыжку направилась в сторону дома ее отца. Мы же с Димой двинулись к Томасу домой.

По приезде нас встретила все та же услужливая негритянка и проводила в гостиную.

— Господин сейчас занят. Присаживайтесь за стол, я принесу вам все, что пожелаете, — сказала она.

— Принеси выпить и чего-нибудь поесть, — ответил Дима-грек.

— Хорошо, — ответила негритянка, поклонилась и ушла.

Пока мы ожидали Томаса, она принесла нам бутылку виски и запеченный окорок со свежей зеленью.

Спустя какое-то время в приоткрытую дверь гостиной я увидел, как из своего кабинета вышел Томас в сопровождении высокого, богато одетого мужчины лет сорока.