Смертельная белизна читать онлайн
Хозяева дома ушли на работу. После долгих, но безуспешных попыток завести ребенка Ник и Илса взяли двух котят, которых по настоянию Ника назвали Осси и Рикки, в честь двух игроков «Спурсов» – кумиров его юности. Котята, лишь недавно привыкшие сидеть на коленях у своих приемных родителей, не приветствовали появление здоровенного чужака. Оставаясь с ним наедине, они залезали на самый верх кухонного шкафа. Страйк постоянно чувствовал на себе взгляд двух пар бледно-зеленых глаз, с высоты следивших за каждым его движением.
Впрочем, двигался он не так уж много, а за истекшие полчаса и вовсе не сошел с места, изучая сделанные Робин фотографии, для удобства распечатанные на принтере Ника. В конце концов Страйк отобрал девять снимков, а остальные сложил в стопку и подровнял, отчего взъерошенный Рикки даже вздрогнул. Пока Страйк изучал отобранные изображения, Рикки немного успокоился и только помахивал кончиком черного хвоста в ожидании следующей вражеской выходки.
На первом фото была снятая крупным планом маленькая полукруглая метка на левой руке Чизуэлла.
На втором и третьем под разными углами фигурировал стакан на журнальном столике перед телом Чизуэлла. На дне оставалось примерно с палец апельсинового сока, а на стенках виднелся порошкообразный осадок.
Четвертый, пятый и шестой снимки Страйк выложил в ряд. Труп был снят в разных ракурсах, отчего в кадр попадали различные части гостиной. У Страйка появилась возможность изучить и стоящую в углу искореженную шпагу, и невыцветший прямоугольник от какой-то картины над каминной полкой, а под ним – пару еле заметных на темном фоне медных крючков на расстоянии чуть менее метра один от другого.
Положенные рядом снимки номер семь и восемь давали возможность рассмотреть журнальный столик целиком. Письмо Кинвары лежало поверх книжек и бумаг, среди которых затесалось одно письмо с подписью «Бренда Бейли». На книжных переплетах удалось прочесть лишь часть имени одного автора – «Кату…» – и различить какой-то пейпербэк издательства «Пингвин». Под столом виднелся вытертый ковер.
На последней, девятой фотографии, которая представляла собой увеличенный Страйком фрагмент одного из снимков с изображением покойного, хорошо просматривался оттопыренный карман брюк: Робин поймала в кадр нечто сверкающее золотом. Изучение этой вещицы прервал телефонный звонок. Это была хозяйка дома, Илса.
– Привет. – Встав из-за стола, Страйк захватил пачку «Бенсон энд Хеджес» и зажигалку.
Осси и Рикки ускакали подальше, на соседние навесные шкафы, опасаясь, как бы Страйк не запустил в них чем-нибудь тяжелым. Страйк убедился, что им не светит выскользнуть в сад, быстро вышел на задний двор и плотно затворил кухонную дверь.
– Что нового?
– Кое-что есть. Похоже, ты был прав.
Страйк опустился на чугунную скамью и закурил.
– Рассказывай.
– Я встречалась за чашкой кофе со сведущим человеком. По понятным причинам он не мог говорить свободно, однако я изложила ему твою версию, и он сказал: «Весьма вероятно». Я спросила: «Собрат-политик?» – а он: «И это весьма вероятно», тогда я заметила, что в подобных случаях массмедиа обычно не остаются в стороне, и он опять же согласился.
Страйк выпустил дым.
– Спасибо, Илса, я твой должник. У меня тоже хорошая новость: я не собираюсь у вас тут долго отсвечивать.
– Корм, ты же знаешь, мы тебе всегда рады.
– Понимаешь, коты меня невзлюбили.
– Ник говорит: они за версту чуют, от кого пахнет «Арсеналом».
– Ряды юмористов потеряли бесценное сокровище, когда твой муж выбрал медицину. С меня сегодня ужин и мытье посуды.
После этого Страйк позвонил Робин. Та ответила после второго сигнала:
– Все в порядке?
– Я выяснил, почему нас не осаждает пресса. Делия наложила безусловный запрет на публикации. Всем СМИ запрещено упоминать, что Чизуэлл пользовался нашими услугами, иначе сама собой всплывет история с шантажом. Илса сегодня встречалась с членом Верховного суда – тот все подтвердил.
Повисла пауза: Робин переваривала эту информацию.
– Значит, Делия убедила судью, что шантаж – это выдумка Чизуэлла?
– Именно так: он якобы хотел нашими руками добыть компромат на своих врагов. Неудивительно, что судья на это повелся. Весь мир считает, что Делия – сама честность: белая и пушистая.
– Но Иззи знала, почему я появилась у нее в офисе, – возразила Робин. – Близкие Чизуэлла подтвердят, что его шантажировали.
Страйк рассеянно стряхнул пепел в горшок с розмарином – гордость Илсы.
– Ты думаешь? А может, они решат замять это дело, раз Чизуэллу теперь все равно?
Он истолковал ее молчание как неохотный знак согласия.
– СМИ будут оспаривать запрет в суде, разве нет?
– Уже пытались, по словам Илсы. Будь я редактором какой-нибудь бульварной газетенки, непременно организовал бы за нами с тобой слежку, поэтому бдительность терять нельзя. Сегодня я возвращаюсь в контору, а тебе лучше не высовываться.
– Долго еще? – спросила Робин.
Уловив в ее голосе напряжение, он приписал его нервозности последних дней.
– Будем действовать по обстоятельствам, Робин. Полно народу знает, что ты подвизалась в парламенте. Еще при жизни Чизуэлла к тебе проявляли интерес, а теперь, когда стало известно, кто ты на самом деле, а его уже нет в живых, за тобой, будь уверена, начнется охота.
Робин промолчала.
– Ты со счетами разобралась? – спросил он.