– А с Джонти Питерсом когда-нибудь пересекались? – продолжала Физзи. – С другом Кэмпбеллов? Он как-то связан с полицией… фу, Бэджер, это не тебе… Торкс, чем занимался Джонти Питерс?

– Заседал в городском магистрате, – во всеуслышание провозгласил Торквил.

– Да-да, точно, – подхватила Физзи, – в магистрате. Вы пересекались с Джонти, Корморан?

– Нет, – ответил Страйк, – к сожалению, не довелось.

– Он был женат на… как же ее звали… такая прелестная крошка… Аннабель. Очень помогла Фонду спасения детей, в прошлом году получила орден Британской империи, причем совершенно заслуженно. А кстати, коль скоро вы знакомы с Кэмпбеллами, то, безусловно, встречались и с Рори Монкриффом, правда?

– Не припоминаю, – терпеливо отвечал Страйк, а сам гадал, что сказала бы Физзи, узнай она, как Кэмпбеллы пускались во все тяжкие, чтобы на пушечный выстрел не подпускать его к своим друзьям и родственникам, и не спросит ли она дальше: «Ну, тогда вы определенно видели у них Бэзила Пламли, точно? Они его на дух не переносили, да-да, конченый алкоголик, но жена его покорила Килиманджаро, чем очень помогла Фонду защиты собак…»

Торквил оттолкнул жирного лабрадора от тарелки с печеньем, и пес поплелся в угол, где лег вздремнуть. Физзи сидела на диване между мужем и сестрой.

– Уж не знаю, присоединится к нам Кинвара или нет, – сказала Иззи. – Давайте, пожалуй, приступим к делу.

Страйк спросил, известно ли присутствующим, как продвигается полицейское расследование. Наступила небольшая пауза, нарушаемая только детским визгом на заросшей лужайке.

– За исключением того, что я тебе уже говорила, – начала Иззи, – нам практически ничего не известно, хотя по нашим ощущениям… вы согласны?.. – обратилась она к родным, – официальной версией остается самоубийство. Но в то же время следователи планируют тщательно рассмотреть…

– Не будем забывать, Изз, какой пост он занимал, – перебил Торквил. – Министр, член правительства, – естественно, они с особой тщательностью отнесутся к данному делу, речь ведь не о человеке с улицы. Чтобы вы понимали, Корморан, – со значением произнес он, поудобнее размещая свой значительный вес на диване, – вы уж простите, девушки, но скажу об этом вслух: я считаю, это не что иное, как самоубийство. Конечно же, я понимаю, примириться с этой мыслью трудно, и не думайте, пожалуйста, что я против вашего параллельного расследования! – заверил он Страйка. – Если девушкам так спокойнее, то и хорошо. Но что касается, э-э-э, мужского контингента… ты подтверждаешь, Рафф? – мы считаем, здесь все ясно: мой тесть почувствовал, что у него не осталось сил. Такое случается. Совершенно очевидно, это было помрачение рассудка. Ты подтверждаешь, Рафф? – повторил Торквил.

Рафаэлю, похоже, пришелся не по нраву этот подразумеваемый приказ. Оставив без внимания вопрос зятя, он обратился непосредственно к Страйку:

– Пару недель перед смертью мой отец вел себя непривычно. В то время я не понимал, в чем причина. Мне ведь никто не сказал, что его шанта…

– Это не обсуждается, – резко перебил его Торквил. – Мы же договорились. На семейном совете.

Иззи забеспокоилась:

– Корморан, я знаю, ты хотел понять, из-за чего шантажировали нашего отца…

– Джаспер не преступал закон, – твердо заявил Торквил. – Вопрос закрыт. Не сомневаюсь в вашей порядочности, – сказал он Страйку, – но в делах такого рода тайное становится явным, причем всегда. У нас нет желания повторно становиться мишенью для прессы. Мы же договорились, правда? – Он переключился на жену.

– Наверное, – пробормотала Иззи, которую, похоже, раздирали противоречия. – Нет, конечно, мы не хотим становиться мишенью для прессы, но у Джимми Найта были причины желать папе зла, Торкс, и, мне кажется, Корморану следует знать хотя бы это. Ты в курсе, что на этой неделе он заявился в Вулстон?

– Нет, – сказал Торквил. – Я не в курсе.

– Да-да, его видела миссис Энкилл, – подхватила Физзи. – Он спрашивал, не знает ли она, случайно, где его брат.

– Несчастный мальчонка, – туманно произнесла Иззи. – Он был не в себе. Ничего удивительного, если учесть, кто его воспитывал – Джек о’Кент. Как тут сохранишь рассудок? Однажды вечером папа пошел выгуливать собак, – она повернулась к Страйку и Робин, – и увидел, как Джек пинками – буквально пинками – гоняет Билли по двору. Совершенно голого. Конечно, при виде папы Джек о’Кент остановился.

Похоже, ни Иззи, ни ее отцу не пришло в голову сообщить об этом случае в полицию или в отдел социальной защиты. Как будто Джек о’Кент и его малолетний сын были дикими лесными животными, которым, как ни печально, самой природой предначертано так себя вести.

– Я считаю, – заявил Торквил, – чем меньше мы будем говорить про Джека о’Кента, тем лучше. Вот ты говоришь, Физз, что у Джимми были причины желать зла вашему отцу, но на самом-то деле этим парнем двигала жажда наживы, а убийство вашего отца никак не могло…