– Ну не от меня же, правда? У нас в семье один я был не в курсе.

– Ты был в полном курсе. Кинваре рассказал твой отец, а она передала тебе.

– Нет, – сказал Рафаэль, – по моим прикидкам, вот-вот обнаружится, что Флик услышала про виселицы от братьев Бутчер. Доподлинно знаю, что один из них сейчас в Лондоне. Да-да, припоминаю: до меня доходили слухи, что один из братьев трахает подружку их приятеля Джимми. Поверь, в суде братья Бутчер произведут не лучшее впечатление: пара изворотливых мужланов, которые под покровом темноты перевозили виселицы. Я буду выглядеть куда более честным и презентабельным, чем Флик и Бутчеры, вместе взятые, – в том случае, конечно, если дело дойдет до суда.

– Полиция заказала распечатки телефонных звонков, – настаивала Робин. – Следствию известно об анонимном звонке Герайнту Уинну, который ты сделал примерно в то же время, когда Флик узнала про виселицы. Есть все основания полагать, что ты анонимно намекнул Уинну на Сэмюеля Мурапе. Ты знал, что Уинн имеет зуб на Чизуэлла. Кинвара не скрывала от тебя ничего.

– Впервые слышу про этот телефонный звонок, ваша честь, – начал ерничать Рафаэль, – и мне очень жаль, что мой покойный брат стал козлом отпущения для Рианнон Уинн, но ко мне это не имеет никакого отношения.

– Мы считаем, что звонок с угрозами поступил именно от тебя – в твой первый день в офисе Иззи: помнишь, ты еще говорил, что перед смертью из них льет моча, – сказала Робин. – И мы считаем, это ты придумал, чтобы Кинвара притворялась, будто постоянно слышит злоумышленников, которые вторгаются в ее владения. Все было задумано так, чтобы как можно больше свидетелей могли подтвердить: у твоего отца были причины для тревог и чрезмерной подозрительности, в результате чего он под экстремальным давлением вполне мог потерять контроль над собой…

– Он и находился под экстремальным давлением. Джимми Найт его шантажировал. Герайнт Уинн пытался скинуть с поста. Это не выдумки, это факты, и в зале суда они произведут эффект разорвавшейся бомбы, особенно вкупе с историей Сэмюеля Мурапе.

– Только вот ты просчитался, хотя вполне мог избежать ошибок.

Расправив плечи, он подался вперед и при этом на пару дюймов сдвинул локоть, отчего дуло пистолета увеличилось в размере. Глаза, которые в тени казались темными пятнами, вновь обозначились грубо, как черно-белые ониксы. Робин недоумевала: чем он в свое время мог ее подкупить?

– Где же я просчитался?

При этих его словах Робин краем глаза увидела скользнувший по мосту синий проблеск, заслоненный от Рафаэля бортом судна. Проблеск исчез, и мост опять погрузился в сумерки.

– Во-первых, – осторожно начала Робин, – ошибкой было продолжать встречаться с Кинварой во время подготовки убийства. Она все время делала вид, будто забыла, где должна встретиться с твоим отцом, припоминаешь? Исключительно для того, чтобы провести с тобой пару минут, просто увидеться и проверить…

– Это не улика.

– За Кинварой следили, когда она в свой день рождения ехала в отель «Le Manoir aux Quat’Saisons».

Рафаэль прищурился:

– Кто следил?

– Джимми Найт. Флик это подтвердила. Джимми думал, что с Кинварой поедет твой отец, за которым числился должок, и хотел устроить ему прилюдный скандал. Разумеется, твоего отца там не оказалось, и Джимми, вернувшись домой ни с чем, от злости написал в своем блоге, как тори сорят деньгами – к примеру, в отеле «Le Manoir aux Quat’Saisons».

– Значит, он точно не видел, как я тайком пробирался в номер Кинвары, – сделал вывод Рафаэль. – Я из кожи вон лез, чтобы ни одна собака меня не застукала, так что не надо пустых измышлений.

– Допустим, – сказала Робин, – а что ты скажешь насчет второго раза, в галерее, когда кое-кто слышал, как ты занимаешься сексом в туалете? Ладно бы еще с Франческой. Но с тобой была Кинвара.

– Докажи.

– Кинвара в тот день приехала в город за пилюлями «лахезис» и делала вид, будто зла на твоего отца, который продолжает с тобой общаться, – это важный пункт легенды о ее ненависти к пасынку. Она позвонила твоему отцу и удостоверилась, что он обедает не дома. Свидетелем того разговора был Страйк. Но вы с Кинварой не догадывались, что твой отец обедает всего в сотне ярдов от места, где вы занимаетесь сексом. Ворвавшись в туалет, твой отец нашел на полу тюбик с таблетками «лахезис». И тут его чуть не хватил инфаркт. Он знал, для чего твоя мачеха приехала в город. И понял, кто только что занимался с тобой сексом на унитазе.

Улыбка Рафаэля больше походила на гримасу.