Все правильно, наступление – лучший способ обороны. Шесть гранат у меня – сплошь те самые «эфки», которые «лимонки». Две уже бросил, три в запасе, а еще одну брошу прямо сейчас: успех надо развивать. Плюнув уже на любую осторожность, рассчитывая только на то, что противник сейчас ошеломлен и не готов меня встретить, рванул со всех ног к окну, вперед, вплотную сближаясь с врагом. И еще одну гранату даже не метнул, а просто просунул между прутьями оконной решетки и разжал пальцы.

Сдавленный крик и звук непонятной возни раздался совсем близко: враг был в каком-то полуметре от меня, отделенный только кирпичной стеной. Давай беги, если успеешь, недаром же я выждал малую паузу между тем моментом, как хлопнул запал, и тем, когда разжались мои пальцы. Теперь даже не отпихнешь, не отбросишь… надеюсь.

Опять взрыв, вонь тротила, крик, звук упавшего тела. А я уже у самого выхода, с автоматом в руках. Весь расчет на скорость и то, что противника издалека не прикрывают. Глупость и авантюра, конечно, я бы прикрывал, но… Федька из пулемета не стрельнул пока ни разу, а если бы у противника было прикрытие, то наверняка в доме напротив или вообще с той стороны, то есть в Федькином секторе. Заметил бы он их, обстрелял бы.

Шаг вперед, поворот направо, короткую очередь в корчащегося на грязной земле человека в брезентовой штормовке с лицом, оттенком похожим на киношного вампира. И сразу налево – туда, где еще трясся второй, лежащий ничком, и вторая очередь в него. И никого больше?

Рядом никого, точно, трое их было. Одного свалил в дверях, двух других гранатами забросал. А если так, то нечего тут мух хайлом ловить, дернулся назад, присев резко, отскочил, а затем уцепился руками в голенище кирзового сапога убитого, лежащего в дверях, и потащил его внутрь. Тело застряло в проеме, но я уперся, рванул, и оно заскользило по плиточному полу. Такой, знаете, желтоватый шершавый кафель со вставками бурого цвета, которым тогда, во времена моего детства, выстилали все – от вокзалов до общественных уборных.

Дверь, притянутая пружиной, захлопнулась, закрывая стрелкам врага, если такие попадутся, вид на вестибюль здания, а мой взгляд остановился на РПД, так и лежащем на груди убитого. Схватил его, сорвал с шеи вместе с ремнем, с ужасом думая, что наверняка покорежен моими пулями, и не нашел ни царапинки. Целый, новый даже с виду пулемет с полным брезентовым коробом и еще двумя запасными в самодельном подсумке, висящем на плече убитого на брезентовом ремне на манер противогазной сумки.

– А-атлично! – крикнул я радостно, стаскивая этот самый подсумок и накидывая себе на шею.

В его недрах звякнуло, плечо оттянуло. Живем. Толкнул свой «машиненпистоле» за спину, перехватил пулемет. Что-то не так с ним, неправильно… Ага! Понял, что здесь не так! Здесь ручка есть, за которую пулемет ворочаешь, – не цевье с выступами, как на модели из моей действительности. А что, так оно куда удобней… И сошка толковей, помассивней будет, и удобно раскладывается.

Не, так нельзя, проверить надо, как бы оружие ни выглядело и как бы в руках ни лежало. РПД по обстоятельствам сейчас сила, а если эта сила не стреляет? Сложил сошки, чтобы сильно не высовываться, опер ствол на подоконник, прицелился в стену здания напротив, нажал на спуск. Толкнуло в плечо, с дульного среза сорвался хвост пламени, на доме напротив облачками выбило штукатурку. Работает! Живем!

Опять взгляд налево-направо, насколько удается выглянуть в окно, – пока никого. Снова к убитому: вон еще у него сумка на поясе. Гранаты. «Эфка» и две немецкие «толкушки», только без деревянных ручек, а как есть, в компактном варианте. Ничего, под них у меня местечко тоже найдется…

Заработал пулемет, я даже увидел отблески огня на едва видимом из моего окна бронированном борту «жужи». Что обстреливал Федька, мне видно не было – не тот угол, – но бил он явно прицельно, частыми короткими очередями, явно стараясь кого-то или что-то убить. Я перебежал ко второму окну, выглянул, осторожно поднявшись под подоконником, увидел облако пыли и следы пуль вокруг полукруглого чердачного окошка в доме, расположившемся на площади по диагонали от меня. В ответ на очереди захлопали частые винтовочные выстрелы, подключился куда менее солидный СКС, затем в ответ вновь ударил пулемет – басовито, гулко, увесисто.

Плохо было то, что стреляло несколько винтовок, с разных точек – нас начинали обкладывать. И это при том, что никакой реальной возможности держать оборону у нас не было: слишком нас мало – меньше даже, чем возможных направлений для атаки.

Одного стрелка удалось засечь – он появился в окне здания напротив, в окне рядом с простенком, по которому я испытал РПД. Пустил в него очередь, но он успел укрыться, словно шестым чувством уловив то, что попал кому-то на мушку. Пули хлестнули по стеклу, со звоном обрушив его вниз, перешибли деревянную раму. Откуда-то с другой позиции дважды пальнули в меня, не попав, но пули прошли неприятно близко, отрикошетив от стены почти у самой головы и заставив меня нырнуть в укрытие.