При этом рука графини опустилась ниже, а её губы, начавшие целовать мои, намекали на совершенно ином продолжении нашего разговора.

Я чуть не подпрыгнул о возмущения, но был остановлен ласковыми, но неожиданно сильными руками. Очередное плавное движение и Анна оседлала меня, будто наездница.

— Так мне уходить?

— Нет! — чуть ли не рычу в ответ.

Смех, раздавшийся в ответ, заставил меня совершенно потерять разум. Вернее, я лишился его, когда увидел эту замечательную женщину.

Уже после очередного безумства, когда я лежал в изнеможении, графиня вдруг вернулась к моей фразе о преграде между нами.

— Есть неписанные правила, идущие со времён Петра Первого. Русские царевичи и царевны женятся на иностранцах. Сейчас это в основном немцы. Я, может, излишне своенравная, но хочу жить, а ещё быть рядом с тобой. Поэтому не полезу туда, куда не нужно. Здесь меня не спасёт ни происхождение, ни высокопоставленные родственники. А ты даже в мыслях забудь о возможном браке. Это не нужно никому. Я и так всегда буду рядом, если ты не прогонишь, конечно.

— Да я, никогда…

Договорить мне не дали мягкие губы, прервавшие готовое вылететь возмущение.

*

— Так, ведь сумма получается небольшая! Почему Академия противится?

После очередного урока мы с Румовским начали обсуждать будущий учебник. Более того, недавно мне пришла в голову идея напечатать азбуку. Сейчас есть букварь, по которому учатся дети. Я же предложил более лёгкую и понятную концепцию. Да и самих книг недостаточно. По словам Степана Яковлевича, букварь издаётся только для учебных заведений в весьма небольших количествах. Да и самих школ в России сейчас крайне мало. А ведь многие дети получают образование на дому, и азбука может сильно облегчить обучение. Но Академия вдруг отказала профессору в оплате за издание книг. Потому я и негодую.

— Поймите меня правильно, я никоим образом не хочу бросить тень на высокопоставленную особу, — Румовский вдруг заёрзал на стуле, — Но княгиня Дашкова отличается излишней умеренностью. В данное время Екатерина Романовна посчитала, что у её ведомства есть более насущные задачи.

Профессор явно обладает склонностью к дипломатии. Как красиво он обозвал Дашкову скрягой! Только мне сейчас не до изящной словесности. Книги надо издавать, ибо они принесут державе немало пользы. Идти ради такой мелочи к императрице? А если это её повеление? Да и не хочу я просить Екатерину. Плохо, что выделенного мне содержания на издание не хватит. Ведь кроме книг есть иные расходы.

Что касается ситуации с учебниками, то она выглядит забавно, вернее, чудовищно. Изучая события, происходящие сейчас в Европе, заодно черпая подсказки, заложенные Майором, я понял главное. Европейцы стремительно развиваются и начинают обгонять Россию. Может, подобное было всегда, но у меня нет соответствующих знаний. Если брать сегодняшнюю ситуацию, то количество грамотных людей на Западе в разы превышает наши. В одной только Англии сейчас издаётся более тридцати крупных газет, не считая всякой мелочи. У нас их тоже вроде немало. Только тираж любого лондонского издания в несколько раз превосходит всё, что печатается в Санкт-Петербурге и Москве.

Но это не главное. Образование в Европе давно перестало быть привилегией дворян и купцов. В той же Франции с 1698 года начали обучать даже детей крестьян. В Голландии схожая история. Пруссия вообще одной из первых начала бесплатно учить все сословия. Пусть университетское образование доступно только дворянам и купцам, но это великое достижение. В Англии образование находится под патронажем церкви, что немного необычно. Зато достижения данной державы в науке показывают, что данный подход имеет право на существование.

Всё это выложил Панин, после моих расспросов. Мне кажется, граф излишне воодушевился, описывая мне достижения европейцев, особенно пруссаков, и сожалея о наших упущениях. На мой вопрос, почему он не займётся решением этой задачи, Никита Иванович обиделся. Вообще, забавная история. Многие образованные и влиятельные русские вельможи прекрасно осознают отсталость империи. Но только меньшинство пытается, что-то делать. Да и назвать их потуги настоящей работой — язык не поворачивается. Каждый действует в соответствии с поговоркой — кто в лес, кто по дрова. Здесь мне приходится поверить Румовскому, описывающему состояние дел в русском образовании.

А ещё существует сословное разделение, когда даже дети купцов и посадских людей заметно ограничены в получении знаний. При этом лучшие русские умы вроде Нартова или Ломоносова, происходили из третьего сословия. Плохо, что мне не удалось пообщаться с болеющим Михайло Васильевичем. Но на запрос о посещении великого учёного, мне отказали. Теперь вот и учебники не хотят издавать.