Что касается православного праздника, то я отметил его вместе с семьёй. Мне кажется, это наиболее правильный поступок. А то местная публика норовит превратить любое торжество в карнавал и непристойное гулянье. Вместо того чтобы насладиться наступающей весной и провести столь долгожданный день в окружении родных.

Но бал, устроенный самой императрицей, я ждал с нетерпением. Начнём с того, что это первое моё участие в подобном событие. Плюс, месье Сигоньяк сообщил о готовности своего ученика. Вернее, мне ещё учиться и учиться, но французу уже не стыдно, коли я приглашу какую-нибудь даму на танец.

Последние несколько недель вместе со мной занималась специально приглашённая мадам. Ведь одно дело разучивать пируэты и совсем другое живая партнёрша. Без определённого конфуза не обошлось, но постепенно я привык и перестал смешить, наблюдающего за мной Панина.

Тоже новая напасть на мою голову. Никита Иванович ревнует и не может сдерживать свои чувства. Сначала я не понял изменений в его отношении, но затем догадался, что дело в Анне. Срывать свою злость на мне сложно, но граф пошёл иным путём. Увеличился объём знаний, который начал давать наставник, а ещё появились насмешки, пусть и скрытные. Наблюдение за танцами, один из моментов, когда Панин позволяет себе подобное. Есть ещё беседы со Щербатовым, где меня пытаются выставить дураком. Даже князь удивился подобной несправедливости, заявив, что я просто не могу знать многих вещей, обсуждаемых двумя вельможами.

Только обиженный на весь белый свет наставник не понимает, что подобным образом больше мне помогает, нежели вредит. От лишних знаний, которые я впитываю как губка, ещё никто не умирал. А в процессе обсуждений и скрытых насмешек Панин позволяет себе гораздо больше, делясь со мной свежими новостями и подоплёкой многих интриг.

Михаил Михайлович, наоборот, стал мне если не другом, то союзником. Идея с газетой не на шутку его захватила. Ведь это, то самое просвещение, о котором долго мечтал князь с соратниками, но не решался сделать первый шаг.

А вот испанец был, как всегда, немногословен и скуп на похвалу. Но один раз заметил, что я делаю некоторые успехи. Мол, ещё лет пять и меня можно выпускать на поединок против ребёнка с его далёкой Родины. Не поймёшь, он так шутит или говорит серьёзно. Я же сам вижу произошедшие во мне перемены. Что отметил и Сигоньяк. Мои плечи раздались вширь, в запястьях появилась немалая сила, а походка стала более плавной. А ещё я могу пробежать пять вёрст и не запыхаться. То же самое касается танцев — три или четыре часа занятий проходят незаметно. Разве что потом болят натруженные ноги.

Все эти мысли пронеслись в голове, когда я выходил из кареты и поднимался по лестнице в Тронный зал. Именно здесь должен пройти бал, который откроет череду празднеств по всей столице. За право участвовать в столь значимом событии разгорелась нешуточная борьба. Ведь сегодня люди будут не только танцевать и пировать. Одновременно здесь произойдёт показ невест, будут заключены различные сделки и кто-то найдёт себе нового любовника.

В общем, столичная жизнь бьёт ключом. Не скрою, что и моя персона обращает на себя внимание многих вельмож. После согласия посетить дворец Трубецких, что произойдёт через несколько дней, мне поступило ещё десяток приглашений. Тут уже не знаешь, как вежливо отказать. Ведь я уже был в гостях у Щербатова, теперь собираюсь к Трубецкому. Как не ответить тем же Шуваловым или Голицыным? Пора завести секретаря и одновременно советчика, которому будет поручен столь щепетильный вопрос. Да и само количество корреспонденции возросло. Мне пишут провинциальные дворяне, прося о протекции для детей. Кто-то предлагает различные прожекты. Есть просьбы помочь в судебных тяжбах. Для меня многие письма стали откровением. Ранее я считал русское дворянство более благородным и сдержанным. А здесь прямо лавочники и сплетники какие-то.

Но в сторону лишние мысли. Сегодня мне хочется просто хорошо провести время. Если не брать поездки к семье и встречи с Анной, то оставшееся время я посвящаю учёбе, которая иногда надоедает.

Зал был уже полон. Народ прогуливался по начищенному паркету, часть разбилась на группки и о чём-то переговаривалась. Все ждали появления Екатерины, которая должна дать разрешение на открытие бала. Меня встретили десятки внимательных взглядов. Но теперь публика видела не забавную зверюшку, а наследника престола. Поэтому в глазах вельмож уже не было насмешливых и даже презрительных лиц. Хотя и откровенно заискивающих взглядов тоже мало. Я пока не обладаю должным влиянием, чтобы представлять большой интерес для публики.