В обычных обстоятельствах, Дионис мог вынудить деву желать соития или веселья. А при желании вовсе сделать блудницей, которая станет отдаваться любому мужчине, пока не прекратит действовать его божественное плетение. Но сейчас он овладел разумами четырёх богинь, что было абсолютно немыслимо. И мне даже страшно представить, что творилось в их головах.

Всё это я запечатлел за какую-то пару секунд передышки, которую обеспечил поток каменных копий Мьёльнира. А потом воздух огласил довольный рёв Аполлона.

— Как в старые добрые времена, римлянин! Мы снова режем ваши глотки и забираем ваших женщин. Только в этот раз ещё и спалим Вечный город.

Коротко хохотнув, впился в меня взглядом, удерживая стрелу на тетиве.

— Каждый раз так делаю, в любом новом мире. Не поверишь, но нет слаще удовольствия, чем сжечь Рим.

Внутри плеснуло яростью — я едва сдержался, чтобы вновь не броситься в атаку. Рано. Сначала нужно придумать план. Внизу четыре девы, что находятся под ударом и трое моих соратников, которые пытаются их прикрыть. Если не разберусь с эллинской тварью напротив, все они погибнут И если учесть, что их противником является Дионис, это будет ещё не самый худший вариант.

— Его сс-с-сила бьёт в ответ при контакте, я ничего не могу сс-с-сделать, — тонко пропищал в голове Мьёльнир.

Перед входом в портал, он снова принял форму браслета и похоже теперь был этому рад. Но вот информация была не слишком полезной — этот момент я и так прекрасно зафиксировал.

— Ищи способ пробить его защиту, — ответил я, после чего сразу переключился на второго спутника, попросив его поискать что-то подходящее ситуации среди техник переданных Тьераном.

Сандал, который сейчас спешно сращивал разрубленное крыло, укрывшись кварталах в семи отсюда, раздражённо рыкнул, что уже ведёт поиск. Я же глянул на довольного собой Аполлона, который почему-то не спешил выпускать новую стрелу. Хотя, о причине догадаться было несложно — фавново отродье видело, что мой отряд стал недееспособным и видимо рассчитывало вдоволь поиздеваться над одним из ненавистных врагов, что поставили на колени его пантеон.

Тем не менее, что-то ответить ему было нужно.

— Сражаешься с одним римским богом, при этом нося рабский ошейник с именем второго. Знаешь, это лишний раз подчёркивает, насколько вы слабы и убоги, пока не появится хозяин.

На лице эллина заиграла улыбка.

— Даже не пытайся, римлянин. В том, кому мы подчиняемся, не осталось почти ничего от римского бога. Может ты не в курсе, но он бросил гнить собственную сестру в каком-то забытом всеми мирке.

Радостно засмеявшись, продолжил.

— Хотя как ты можешь быть не в курсе, если в тот мирок отсюда ведёт целый мост.

Мьёльнир молчал — вариантов у каменного спутника не было. Связь с остальными членами отряда, была настолько слабой, что я не мог толком различить их эмоции. Воздействие Диониса мешало контакту. Зато я прекрасно понимал, что с каждой секунды сил у них становится всё меньше. Девы теряли свою энергию, отдавая её врагу и заодно высасывали её из мужчин, что пытались их поддержать. Одна Найхва каким-то чудом справлялась в одиночку. Но сколько она так продержится, неизвестно.

— Ты же понимаешь, что напав на меня, подписал себе смертный приговор, эллин?

Тот ухмыльнулся, показательно оглядев окрестности.

— Ждёшь помощи? У тебя там остался кто-то ещё? Говорят, новая правительница Дома Геф тоже неплоха. Но она женщина, а значит старина Дионис в два счёта скрутит и её. Окружать себя красотками, это плохая стратегия, старина. Иметь их в постели, может и приятно, но и ломаются они за секунды.

В разуме снова зазвучал тонкий голос Мьёльнира.

— Можно исс-с-спользовать часс-с-сть исс-с-скры, как артефакт. Это может пробить его защиту.

В теории, может и да. Только вот сложно незаметно отделить кусок божественной сути, при этом ещё и слепив из него нечто убойное. Не говоря уже о том, что это безумно дестабилизирует меня самого. И неудачная атака автоматически превратится в полное поражение после того, как противник нанесёт ответный удар.

О том, чтобы переработать часть «искры», превратив его в голую силу, я тоже думал. Но тут в дело вступал фактор энергии Бездны. Она изменила механизм защиты у обоих выродков — он хлестал отдачей по нападающему. И я был уверен, что её сила зависит от объёма использованной мощи. Какой будет отдача, если я ударю всем объёмом, который получил после переработки части божественной сути, даже представлять не хотелось. Равно как и думать о последствиях. Хотя, тут и размышлять нечего — ответная атака придётся прямо на «искру», из-за сохраняющейся связи между её отдельными частями. Пусть даже те были превращены в голую мощь и обрушены на противника. Шансы выжить, минимальны.

— Ну что ты замолчал, римлянин? Не знаешь, как быть? Впервые встретился с противником, который тебе не по зубам? Давай великий стратег, выдай гениальную мысль. Повесели нас. А то уже становится скучно.