Мужчина хмуро посмотрел на меня. Эх, жаль, что кепка в поезде осталась. Так бы натянул её на глаза и сидел себе, делая вид, что я тут вообще ни при чём.

— Так, мальчик, — Игнат Анатольевич перешёл на строгий тон, — либо ты сейчас же называешь реальное имя, либо сразу из этого кабинета направляешься в кадетский корпус для видящих.

— Разве вы имеете на это право? — холодным тоном спросил я. — И не советую мне тыкать, я же и жалобу подать могу.

— Прав у меня достаточно. Вы несовершеннолетний. Имя называть отказываетесь. Опекунов нет. Значит, беспризорник. Не будь вы видящим, то в колонию для несовершеннолетних отправили.

— А так у вас есть шанс на достойное будущее, — добавил Иван Фёдорович.

Ясно, вербуют. Только зачем оно мне?

— Мне уже есть восемнадцать. В прошлом месяце исполнилось, — уверенно произнёс я.

Игнат Анатольевич оценивающе посмотрел на меня и сделал какие-то свои выводы.

— Кадетский корпус, значит. Подождите в коридоре, пока мы вас оформляем. Сбежать не думайте, у нас охранник злой и вооружённый.

Я не стал отвечать на липовую угрозу, а молча поднялся и вышел из кабинета. А сам размышлял, что может всё не так уж и плохо. В кадетском корпусе меня уж точно никто не достанет. Да и, может, имя зарегистрируют, и у меня в самом деле будет шанс на спокойную жизнь с редкими выездами для охоты на регатов. А охоту я люблю, вроде бы…

*

Иван Фёдорович присел на стул. А Игнат Анатольевич наклонился к нему и тихо спросил:

— Сильный дар у мальчишки?

— Очень. Говорит, что слышал регатов. А в том, что видел, не признаётся.

— Прям второй Кутузов. Тот тоже ненастоящую фамилию назвал. Да ещё и фантазия у них какая на фамилии.

— Мне кажется, этот парень ещё сильнее. Он монстра гранатой завалил. И графа Болконского спас.

— Во даёт. Что ж, они все имена назвать боятся?

— Да не боится он, — тихо ответил Иван. — Видел, как держался. Словно мы его на курорт отправляем.

— А то. Родителей искать будем? Ему же на вид не больше пятнадцати.

— Можно. Но не усердно. А то ещё заберут. А у нас нехватка кадров, сами знаете.

— Понял, — кивнул Игнат Анатольевич. — Вас в наставники вписывать? Раз уж привели.

— Да, только ему пока об этом знать не обязательно.

— Тогда и сами в училище отвозите, — усмехнулся чиновник. — А то конвой до завтра ждать будем.

— Ладно. Оформляйте тогда скорее, а то мне ещё на свидание надо успеть.

*

Иван Фёдорович вышел из кабинета с папкой бумаг в руках.

— Ну что, поехали. Отвезу вас в училище.

Я кивнул и встал. Ну, там мне хоть нормальную одежду дадут, и не придётся скрываться. В принципе не такой уж плохой вариант.

Мы вернулись в машину. Только я заметил, что Иван Фёдорович чересчур пристально следит за мной. Словно готовится ловить при попытке побега.

Всю дорогу мы ехали молча. Но уже через полчаса бронированный автомобиль остановился возле большого комплекса зданий, окружённых колючей проволокой. Эм, а мы точно не в колонию приехали.

Иван Фёдорович вышел из машины, а я следом за ним. И мы пошли к местному КПП. Там мужчина в военной форме принял документы у моего сопровождающего и велел проходить.

Мы вышли во двор. Здесь было расположено множество зданий, от одного до пяти этажей. Все выкрашены в бледно-жёлтый цвет. А по плацу бегала группа ребят в зелёной военной форме.

— Нам туда, — Иван Фёдорович указал на проход между зданиями.

Мы прошли дальше. И я оказался в совершенно другом мире, по сравнению с увиденным ранее.

Повсюду трава, несмотря на наступающую осень. Три четырёхэтажных здания, расположенных вокруг двора. Да и не выглядели они простыми прямоугольными коробками, как в предыдущем корпусе.

В этих чёрных зданиях угадывалось что-то готическое. А белые рамы смотрели на меня, словно глаза.

Парни и девушки в чёрной форме прогуливались во дворе, о чём-то болтали. Здесь их никто не гонял, никто не кричал, как это происходило всего в пятистах метрах от нас в соседнем дворе.

— Это и есть корпус для подготовки видящих?

— Да. Он единственный во всей области. Поэтому здесь не брезгают учиться даже дети аристократов, — ответил Иван Фёдорович.

— Даже самых богатых?

— Нет, у тех есть личные учителя. Среди дворян считается дурным тоном проходить подготовку в училище. Но как по мне, это полный бред.

Я лишь пожал плечами. А сам наделся, что меня здесь никто не узнает. Иначе плакала моя спокойная жизнь.

— Схожу за секретарём, подождите здесь, — попросил Иван Фёдорович, когда мы подошли к центральному входу.

— Ладно, осмотрюсь пока.

Он спокойно меня оставил. Ведь все пути к бегству были уже перекрыты.

Я стоял и наблюдал за кадетами, как внезапно ко мне подошёл один из них.

— Ты новенький? — спросил рыжеволосый парнишка. — Меня Димой зовут.

Он протянул мне руку, и я пожал её.