Теперь нужно было узнать имена подельников Топора, которые могут знать мое настоящее имя. Но очень аккуратно. Конечно, кроме тех, кого вор подкупил в охране барона. С этими уже и без меня полиция разбирается.

Контактный номер тоже уже не было смысла спрашивать. По нему никто не ответит.

— В моём тоже, — развел руками Гаврила.

— А вот нет. У Топора явно были подельники, которые знали о его осведомителе. Да и сам он недавно в Смоленск переехал, значит кто-то ему тебя сдал.

У Гаврилы сжалась челюсть. Значит, я смог направить его мысли в нужное русло.

— Они меня не сдадут, — уверенно ответил Гаврила.

— Я бы не был так в этом уверен.

— Но и я их полиции не сдам. Даже не проси!

— Вроде мы договорились не вмешивать полицию, — ухмыльнулся я одним уголком рта. — Скажи мне их имена или прозвища. А я уже постараюсь разобраться, не вмешивая тебя.

В задумчивости он стал ходить туда-сюда возле пустых кабинок. Дверцы были приоткрыты, говоря о том, что внутри никого нет. Кроме крайней, что была ближе к стене. Но на ней была табличка с надписью «не работает».

За чистотой в училище следили крайне придирчиво, поэтому здесь не было неприятных запахов, кроме тех, что оставались от едких чистящих средств. Да одна хлорка могла перебить какой угодно аромат.

— С чего мне тебе доверять, Алмазов? — внезапно остановился и спросил Гаврила.

— Если ты не понял, то у нас все построено на взаимном шантаже, а не доверии. И мне также не хочется быть раскрытым, как и тебе, — намекнул я на воровское прошлое.

— Всё равно я тебе не верю, — хмыкнул парень и остановился возле окна.

Здесь был первый этаж, на окнах были жалюзи. Но я все равно не понимал, каким местом думал архитектор, проектируя окно в туалете!

— Как и я тебе. И что дальше? Оба будем ждать, пока твоих бывших работодателей прижмут, и они нас сдадут со всеми потрохами?

Гаврила снова задумался.

Однако окончательное решение ему не дал принять странный звук из единственной закрытой кабинки. Словно там мешок с картошкой упал.

— Твою ж… — протянул Гаврила, когда увидел стремительно растущую лужу крови.

Он отшатнулся, словно там была кислота, а я подошел ближе.

— Какого хрена? — продолжил он.

Нужно было заглянуть внутрь, но так я вляпаюсь в лужу крови и буду оставлять за собой следы.

— Надо открыть. Вдруг там кому-то нужна помощь, — спешно проговорил я.

Осмотрелся. В углу стояла швабра, которой я и подтолкнул дверь кабинки.

Сперва она не поддавалась, оказавшись закрытой изнутри. Тогда я хорошенько ударил в то место, где располагался шпингалет. Он был придел в одном месте во всех кабинках.

Дверь с треском открылась. И мы с Гаврилой застыли. А потом переглянулись.

— Кто мог такое сотворить? — холодно спросил он.

— Без понятия.

Хоть я и ровно относился к смертям, но сейчас даже у меня внутри что-то сжалось. Это было очень жестокое убийство.

На полу кабинки в полусогнутой позе лежал парень в форме видящих. Я узнал в нем своего одноклассника, который отпросился с последнего урока по причине плохого самочувствия.

Весь унитаз был в крови. А горло парня перерезано.

Судя по всему, его убили, а затем положили голову так, чтобы кровь стекала в воду.

Гаврила сглотнул и попятился к выходу.

— Куда собрался? — остановил его я и продолжил, добавив стали в голос. — Вместе нашли, вместе и сообщим.

— Нахрен мне еще и такие проблемы. Нас же первыми будут подозревать… Давай я тебе всех сдам, а ты сделаешь вид, что меня здесь не было? — голос парня дрожал.

Я всмотрелся в его лицо. Предложение было крайне странным, однако в глазах Гаврилы не было того, что я видел у настоящих убийц. Только страх за свою шкуру. Поэтому либо он хорошо притворяется, либо правда ни при чем.

— Ладно. Но если узнаю, что ты имеешь к этому какое-то отношение, — процедил я и кивнул в сторону трупа. — То ты об этом пожалеешь.

Гаврила кивнул и выбежал в коридор. А я замотал головой. Вот же дурак, хоть бы проверил, что там никого нет, раз не хочет палиться. Видимо, он от страха об этом не подумал.

У меня же оставалось два варианта: идти к охранникам и оставлять труп без присмотра, так что возможно кто-то еще на него наткнется и офигеет. Либо позвонить куратору, чтобы он передал генералу.

И раз уж я стал случайным свидетелем, то медлить было нельзя. Поэтому набрал Ивана Фёдоровича.

— Алло, — неохотно ответил куратор. — Алексей, у вас что-то строчное? Я как бы занят.

— Да, срочное. Вы можете передать кому следует, что я нашел в туалете первого этажа третьего корпуса труп своего одноклассника?

— Чего? — в шоке протянул Иван Фёдорович.

— Я серьёзно. Решил, что лучше позвонить вам и дождаться здесь кого-нибудь.

Я судорожно лепетал, применяя все свои актерские способности. Чтобы у собеседника сложилось впечатление, что я в полном шоке.

— Ахренеть. Сейчас передам! — ответил куратор и бросил трубку.