Я наконец-то выдохнул и почесал затылок. От напряжения у меня почему-то начало покалывать кончики пальцев, а ещё скулы немного свело. Я тоже развернулся и направился к месту, где оставил свою машину…

*

Громов сел в машину и кивнул водителю.

— Поехали, — скомандовал он, положив на сиденье рядом сумку.

Водитель медленно и аккуратно тронул автомобиль, а Максим Александрович достал телефон и набрал контакт «Любов».

— Алло, — послышалось из трубки.

— Федя, собирай манатки и лети ко мне, в главный офис, — произнес Громов, заметив у себя на манжете капельку крови.

— Эм-м-м… Сейчас?

— Да, прямо сейчас. Это по поводу Зингера.

— Его адвокаты приходили. Он хочет соскочить со сделки. По бумагам у него все гладко. Боюсь судебные издержки будут слишком большие.

— Я в курсе. У меня подарок для Зингера, — хмыкнул Громов, подтянул сумку и открыл молнию. С довольной улыбкой взглянув на отрубленную голову, завернутую в прозрачный полиэтилен, он хмыкнул.

— Понял, выезжаю. А что с Павловым?

— Павлов всё, — коротко ответил Громов, держа телефон плечом, и принялся закрывать сумку.

— В смысле — «всё»? — осторожно спросил голос в трубке.

— В прямом. Рынок наш. Выдвигай третью группу. Надо принимать дела. Бухгалтерию, охрану и безопасников. Все поднимай.

— А как же… он уже подписал договор?

Громов нахмурился, залез во внутренний карман пиджака и достал оттуда сложенный лист бумаги. Развернув его, он пробежал глазами по договору купли-продажи пятидесяти процентов акций компании и, заметив капельку крови, хмыкнул.

— Да, успел. Давай быстрее. Подарок может испортиться.

— Максим Александрович, это ведь не…

— Заткнись, Любов. Заткнись и делай то, что тебе говорят, — вздохнул Громов и закончил вызов.

С довольно благодушным выражением лица он взглянул в окно своего автомобиля.

— Зингер… Зингер… Занимался бы своей легкой промышленностью… Чего в тяжелую полез? — задумчиво произнес он и усмехнулся. — Как там у криминала, Лень, поется? «Почему ты фраер попятился…»?

Водитель, притормозивший в пробке, пожал плечами и произнес:

— Вроде бы «Чтож ты фраер сдал назад…».

— Точно… Что же ты Зингер сдал назад… — улыбнулся Максим Александрович и задумчиво уставился в окно.

Его взгляд зацепился за знакомое лицо. Секунду он раздумывал, после чего скомандовал:

— Притормози.

Громов уставился на Фирса, того самого бастарда Вешкиных, что он хотел завербовать.

Он стоял у ворот и о чем-то говорил с девочкой лет десяти на вид. При этом взгляд у него был с легким испугом, словно он боялся этого ребенка.

Громов, не отрывая взгляда, взял телефон и вызвал контакт «Меченый».

— Здравствуйте, Максим Александрович. Вы помните, что данный вид связи не относится к надежным? — спросил голос в телефоне.

— Здраствуй, здраствуй, хрен мордастый, — произнес Громов и прищурился, пытаясь разобрать по губам о чем говорит простолюдин с девчушкой. — Скажи ка мне, помнишь ли ты того простолюдина, что меня интересовал в одном провинциальном городке?

— Помню, конечно.

— А где он сейчас? — произнес Громов и приподнял бровь.

— Думаю там же, где вы его видели в последний раз. В жуткой тмутаракани, пытается делать вид обеспеченного и довольного жизнью простолюдина.

— Да? Странно. А я вот сижу в машине, у Измайловского рынка, который полчаса назад стал моим, и наблюдаю его у ворот, мило беседующего с каким-то ребенком, — спокойно произнес Громов и переменился в лице, проявив хищный оскал. — Не подскажешь, какого хера я об этом узнаю самостоятельно?

— Накладочка, — отозвался голос.

— Накладочка у него… Знаешь, какое лучшее средство от таких промахов? — спросил Максим Александрович, провожая взглядом хромающую девочку, что болтала с Фирсом. — Каленое железо. Если за каждую подобную ошибку выжигать по одной букве слова «накладочка» на заднице провинившегося, то, ты не поверишь, слово собрать так и не получится.

— А вы затейник, Максим Александрович, — напряженно ответил голос в трубке.

— Может быть, однако, у меня в роду считают, что я самый эффективный менеджер, — усмехнулся Громов, но тут же замер от того, что на глаза ему попались искры от ноги ребенка, что хромал в сторону автобусной остановки.

Он зажмурился, еще раз взглянул на девочку, но ничего подобного не повторилось.

— У вас какие-то планы на этого простолюдина, Максим Александрович? — уточнил голос в трубке.

— Да… Достань информацию, где он живет, чем дышит и на кой черт приперся в столицу, — с опаской произнес Громов, не сводя взгляда с девочки.

— Насколько глубоко копать?

— Настолько, чтобы на твоей заднице не появилась буква «Н», — рыкнул Громов. — Понял?

— Понял, Максим Александрович. Может просто его голову, как вы любите?

— Если сможешь заставить его голову говорить отдельно от тела, можешь и просто голову, — задумчиво произнес Громов.

— Понял вас, — ответил Меченый.