Авиатор: назад в СССР 11 читать онлайн
— Гордый, 088, задание прекратил, прошу заход сходу.
— 088, вас понял. Характер отказа? — запросил руководитель полётами как и положено в этот момент.
А что ему ответить? Тут и вибрация, и падение оборотов двигателя и отказы топливной системы.
— Гордый, 088, после посадки. Буду садиться сходу, — ответил я.
Глава 2
Загорелись практически все лампы, сигнализирующие выработку баков. Такое могло бы случиться в двух случаях. Либо что-то не так с топливной системой, либо у нас керосин льётся рекой.
В дополнение ко всему вибрация не проходит, а только усиливается. Параметры левого двигателя всё так же незначительно отличаются от нормальных.
В этот момент в памяти всплывает сама история испытаний МиГ-31. Именно после такого комплексного отказа было определено, что модификация двигателей Д-6, стоящих на этом истребителе, имеет дефект. Плюс к этому ещё и в топливной системе были свои нюансы. Подобный отказ в будущем произойдёт у одного из лётчиков-испытателей.
Реагировать нужно срочно!
— Гордый, 088, левый выключил. Готов к снижению, — доложил я, переставляя рычаг управления двигателем в нужное положение.
Появился небольшой разворачивающий момент, но вовремя удалось компенсировать его отклонением ручки управления самолётом и педалей. Но тряска продолжалась. Левый двигатель всё ещё был на оборотах авторотации.
— Разрешил снижение к третьему. Остаток? — запросил руководитель полётами.
— По топливомеру 9200 , — ответил я в эфир.
Начинаю выполнять вираж, отклоняя ручку управления самолётом влево. Постепенно снижаюсь, но наши с Купером беды продолжаются.
Загорается табло аварийного остатка топлива. Не может этого быть⁈ У нас топливомер показывает, что керосина ещё очень много!
— Купер, остаток, — запрашиваю я у штурмана.
— Серж, по загоревшемуся табло, остаток аварийный, — ответил Зураб. — Топливомер показывает 9 тонн.
В училище учили, что нужно верить приборам. Но сейчас это не так уж и просто. Показания-то разнятся с предупреждением на загоревшемся табло.
Самолёт ещё раз тряхнуло. А если сейчас лопатки двигателя разлетятся ко всем чертям⁈ Тут уже и прыгать будет поздно. Да и сейчас под нами одна из близлежащих к Циолковску деревень.
— Серго, решение, но сам я прыгать не буду.- запросил меня Купер, после того, как в очередной раз самолёт подвергся тряске.
Такое ощущение, что рядом с нами взрывается одна ракета за другой.
Уже виден аэродром. Сейчас бы побыстрее снизиться и заложить разворот с большим креном.
Всё в голове перемешалось. Настолько неординарная сейчас ситуация. А если это не то, что было у того самого Федотова и я просто солью остатки керосина? Себя и самолёт угроблю, и товарища туда же потяну.
— Под нами люди, Купер. Срезать не будем и зайдём на установленной дальности третьего разворота. Чтоб наверняка. У нас много топлива. Будем сливать, — ответил я, сняв справа жёлтый колпачок, прикрывавший нужный выключатель на панели приборов.
— Понял, командыр, — ответил Зураб.
На указателе скорости значение 600 км/ч, обороты работающего двигателя 90%. Самолёт летит без снижения, так что пора начинать слив.
— Гордый, 088 топливо сливаю и захожу на посадку, — доложил я руководителю полётами, одновременно отклоняя ручку управления в правую сторону и включая тумблер «Слив топлива».
— Вас понял. Условия на посадке прежние, — ответил он.
Как раз в этот момент тряска начала сходить на нет. Двигатель практически остановился. Топливо, если судить по показаниям топливомера, начало уходить.
— Вибрация снялась, — доложил я руководителю полётами, продолжая сливать топливо в безопасном районе.
— Топливомер показывает большой остаток, — сказал по внутренней связи Купер.
Прошло ещё несколько минут, прежде чем мы начали выполнять разворот на посадочный курс. Разворот выполнял с креном, чтобы не получилось сваливания.
— Гордый, выполняю четвёртый разворот, 1000 занял, — доложил я.
Шасси и закрылки пока не выпускаю. Закрыл кран слива топлива в тот момент, когда Купер мне подсказал, что остаток нам позволяет сесть. Главное — не допустить сваливания.
Аккуратно выхожу на посадочный курс и устанавливаю скорость 450 км/ч. Проходим километр за километром, но ощущение такое, что вот сейчас снова начнётся тряска.
— 088, дальний прошёл, к посадке с одним выключенным готов, — доложил я в эфир.
— 088, посадку разрешил. У земли штиль. Контроль за скоростью, — сказал руководитель полётами.
Купер подсказывал мне значение скорости и высоты. Над ближним приводом я загасил скорость до 400 км/ч. Высота 70 метров.
Вот и торец полосы под нами. Скорость ещё большая, но надо выравниваться. Самолёт пытается развернуться, но я выдерживаю направление.
— Скорость 330, — подсказывает Купер, и можно уже касаться полосы.