О Кларе его не спросил, но он сам мне доложил, что её вызвала кастелянша дворца на получение белья — постельного и личного для моей особы.

Когда Том убежал на кухню, в покои вернулась служанка. Заметил в её поведении некоторую вольность. А чего я хотел? Попытается мне на шею сесть, раз уж удовлетворила. Нет уж, дорогая моя, не на того нарвалась.

— Ты меня глазами-то не пронзай. — советую по хорошему. — Взялась бельё на кровати менять, вот и занимайся. Нечего отвлекаться.

Самому чем заняться? Хотелось бы конечно добраться до дворцовой библиотеки, но в первый же, хорошо, второй день пребывания в замке лучше этого не делать. Это у Александра нашего свет Васильевича Суворова удивить — победить. В обстоятельствах попаданства так не работает. Устроить себе экскурсию по дворцу? Неплохая идея. Пожалуй, как поем, можно будет и прогуляться.

Но занятие само ко мне в дверь постучалось, как то счастье в песне из кинофильма «Иван Васильевич меняет профессию».

— Клара. — зову что-то напевающую себе под нос служанку. — Ты глухая что ли? Стучат. Иди открой.

А чего девушке не петь? Раз бабы сердцем видят, раскусила она, что хозяин ей достался добрый. Обижать не собирается.

Быстро одеваюсь.

— К вам миледи Юлиана, господин.

— Кто? Впрочем, пусть заходит.

Я уже догадался, кто решил навестить бастарда, и не ошибся. Второй бастард семьи Неллеров. Она вошла в сопровождении полной женщины, явной простолюдинки, но не служанки, скорее всего, воспитательницы.

Девушка сменила белый траур на синее платье, как и предыдущее, длиной до пола, что с её нескладной фигуркой, пожалуй, наилучшее решение. Из всех украшений оставила только тонкую золотую цепочку на шее с кулоном в виде маленького жезла Создателя и золотую без камней диадему поверх бесцветных, уложенных сзади рогаликом волос. На некрасивом лице бастарда появилась доброжелательная улыбка.

Встречаю на входе в гостиную. Кафтан надеть не успел, ну и ладно. Рубаха смотрится вполне прилично.

— Привет. Я Юлиана Неллерская. Получается, твоя кузина.

— Привет. Я Степ Неллерский. Получается, твой кузен.

Она смеётся и бросает взгляд на пуфик. Я приглашаю её сесть, но та отказывается.

— Нам бы получше познакомиться с вами. — предлагает миледи как-то по простому. — Прогуляемся в парке?

— Так получилось, что я обедать собираюсь. Может лучше составите мне компанию?

— Предлагаю сделать сначала одно, а потом другое. — говорит кузина. — Мне так редко доводится бывать во дворце, что не хочется терять время за столом. Вдруг меня вскоре отправят домой? Да и вы, как я слышала, можете здесь надолго не задержаться.

Вот это уже интересно. Юлиана что-то услышала, касаемое моей судьбы. Я искал источник информации? Он пришёл сам. Пришла. Теперь надо быть внимательным, осторожным и обаятельным. Мы что, так и будем друг другу выкать? Сестра моя Агния обращалась ко мне на ты, так с чего бы двум бастардам между собой чиниться?

Пока надеваю кафтан и прихорашиваюсь перед зеркалом, предлагаю девушке перейти на ты. Разумеется, она соглашается, только задаётся вопросом:

— Хочешь прямо в этом идти?

— Ну, да. А что?

— Траур в парке не к лицу.

— Да? Извини, другого у меня пока нет.

В коридор выходим уже родственниками. Идём по коридору в сопровождении тётки и Тома. Мой слуга сам увязался, я его не звал. Прогонять тоже не стал. Наверное так принято здесь. На первой же лестничной площадке сворачиваем и начинаем спускаться. Заметил, что по поводу своей внешности и фигуры Юлиана ничуть не комплексует. Причина становится понятна сразу же. Ей искать женихов не нужно. Первого Юлиане нашли, когда ей было пять лет, младшего сына Пармского правителя, единственного в герцогстве графа, вассального непосредственно королю, что впрочем после подписания прежним монархом злополучной хартии сегодня никакой роли не играло. Формально для графа Пармского герцоги Неллерские сеньорами не являлись, но подчиняться им как главам провинции он был обязан.

Три года назад в возрасте двенадцать лет у бастарда маркиза Рональда открылся магический дар, и её стоимость в качестве невесты сильно выросла. Теперь она сосватана за виконта Андрэ, восемнадцатилетнего наследника Дитонского графства. Кстати, самой Юлиане уже пятнадцать. Она выглядит моей сверстницей из-за своей тщедушной внешности.

Вышли мы на улицу хоть и не из центрального подъезда, левого, но тоже считающегося парадным.

— Пойдём сразу к бассейну с муренами? — предложила кузина, направляясь в сторону южной башни замка.

— С муренами?