Картечь летит на сто шагов максимум, лучшая результативность на половинной дистанции, но лучше в упор. Лук бьет втрое дальше и намного точнее, и главное — скорострельнее, опытный стрелок в минуту десяток стрел выпустит, причем находясь в седле. А вот насчет точности в романах привирают изрядно — взять про то же нашествие татаро-монгольских полчищ на Русь. Почитаешь и ужаснешься, если на веру все принимать — там стрелы одного за других выбивают дружинников, точно попадая в «вырез» кольчуги, будто это дамское платье с глубоким декольте. Да нет их в помине, все прикрывается кольчужной «тканью», а плотную «сетку» из мелких колец стрела с узким шильным жалом способна пробить с полусотни шагов, с сотни максимум. Иначе бы все эти «железные рубашки» на переплавке, и кузнецы бы их даже сейчас уже не плели, так как спрос был, если не огромным, но достаточно большим и постоянно устойчивым, что немаловажно.

Именно для отражения стрел и болтов на приличном расстоянии (в упор лук и арбалет даже кирасу пробить могут), рубящих ударов саблями и мечами предназначены кольчуги, хотя сильного тычка копьем или мощного выпада шпажного острия не удержат. Но защитить всех воинов дорогущими кольчугами невозможно, и особенно коней — вот почему под «ливнем» стрел были огромные потери. Острые жала находили себе цель «по зубам», «ахиллесова пята» в защите у любого воина есть, и рано или поздно следовало точное попадание, несущее рану или смерть.

Все в полном соответствии с диалектическим законом. Тем самым — о переходе количественных изменений в иное качество!

Вот только лучнику, чтобы точно стрелять, требовалось очень долгое время на подготовку. И лишь сделав многие тысячи пусков, порвав тетиву десятки раз, можно было «слиться» с оружием, стать настоящим мастером. А много ли таких умельцев в жизни встретите?

Охотники и те из скотоводов, что охотничьем промыслом занимаются, да помещики, у которых время на ежедневную подготовку есть, и потому стрелы с детства мечут. Вот и все — лук к себе постоянного внимания требует, и взяться умелым стрелкам просто неоткуда.

Арбалет осваивают куда быстрее, все же подобие приклада есть. На короткой дистанции от стремительного удара болта ни один доспех не спасет, пробивается. Все же мощь арбалета куда больше — тетива не рукою, механизмом натягивается, или «козьей ногой». На худой конец крюком, что к поясу подвязан — все же мускулы ног сильнее рук, когда встают, тогда и натягивают тетиву. Да и обучение намного легче и быстрее, да и стреляют из него, когда твердо стоят на земле, хотя конные стрелки тоже есть, только у них арбалеты гораздо слабее.

Одна у него беда, непреодолимая — дорогостоящая игрушка, отряды наемников десятки человек, редко когда сотни достигают — сильно по карману даже королей бьют такие расходы!

Хороши лук и арбалет, но перед мушкетом все их достоинства в недостатки превращаются, ибо мощь пороха куда больше обычных человеческих сил, в мускулах заключенных. А «колпачковая» пуля вдвое дальше летит, и точнее. А ее вес больше тройской унции (на пару пуль трехлинейки тянет), и когда раскаленный свинец попадает, то мало никому не покажется — если броню не пробьет, то ребра переломает, из седла вынесет. Калибр ведь в почти 20 мм, считай мелкокалиберное артиллерийское орудие. Да и стрелка проще подготовить, нужно только довести все его движения до рефлекса. Полгода оказались вполне достаточным сроком (но лучше все же год), жаль, что успели подготовить только шестьсот стрельцов, и то с чрезвычайным напряжением всей Новгородской «республики».

Стволы и свинцовые пули научились делать быстро, благо мастеров и умельцев в городе было множество, он ими славился не только в русских землях, но даже в Ганзе, где цехов оружейников хватало. Проблемы начались с замками — тут точная работа требовалась и листовые пружины. Только сейчас по одному-два замка в день научились делать, а стволов — мушкетных и пистолетных по полдесятка легко отковывали, причем почти без брака — приловчились, руку набили. Могли бы и больше, но тогда просто пороха на подготовку стрельцов не хватит. А на мушкеты временно ставить стали обычные фитильные замки, по единственному образцу, который имелся у реконструкторов. Вот потому из шести сотен мушкетов лишь одна была оснащена ударными замками, во всех других были «фитильные» в каждом десятке, следившие за тем, чтобы свечи в специальном фонаре постоянно горели. Пришлось штаты увеличить, ратников к фонарям приставить. К тому же в каждом десятке сейчас было всего по полудюжине мушкетов вместо положенных девяти, четверо должны были взять оружие у раненного или убитого стрельца — война без потерь не бывает. На роль «запасных» определили пусть обученных воинов, но не из числа метких.

Зато на все пистоли замки поставили, но они на вооружение «Владычного полка» пошли. Всадники в черных латах, настоящие рыцари по виду, в закрытых шлемах с фантастического оскала «личинами», производили впечатление своей несокрушимой мощью. Вряд ли помещики выдержат их лобового удара на своих низкорослых коняшках, тех просто раздавят — архиепископ на покупку рослых европейских коней денег не жалел. Только полк находился за лесом, в засаде, прикрытый засеками и выставленными рогатками, что перекрывали все дороги, и защищались лучниками. Московиты не могли обойти новгородцев, на то нужно долгое время.