Известие о победе новгородского войска на том самом месте, где шесть лет тому назад они потерпели поражение, произвело на тверичей вдохновляющее воздействие, как приличная порция допинга на уставшего спортсмена. И тут все понятно — когда выступаешь первым в гордом одиночестве, всегда страшно. Но стоит узнать, что у тебя есть союзники, причем одержавшие победу над ненавистным врагом, то наступает неимоверное облегчение, эйфория сразу нахлынет вдохновляющей волною.

К тому же и тверские рати добились поразительного успеха, переняв практически все московские обозы и совершив дерзкие налеты на владения соседа. И целью были отнюдь не крестьянские селения, наоборот, селян не разоряли, оповещали, что тверской князь подати накладывает вдвое меньше, а те, кого он под свою руку возьмет — три года ничего платить не будут, жить в свое удовольствие по дарованной «тверской великой вольности». И вообще — изгонять московских служилых людей надобно, которых князь Иван на занятых землях поместьями обеспечил. Вот эту опору силы и власти Москвы нужно было разорить — именно они поддерживали своего благодетеля, служа ему верой и правдой за землицу с людишками.

— Выбор только таков — или Москва со своим «холопством» или Тверь с Новгородом вернут вече и «вольности». Второе означает более быстрое развитие капиталистических отношений, развитие образования, торговли и главное — самоуправляемых городов, что станут «могильщиками» феодализма. А отнюдь не сами так называемые «вольности» — те так, для антуража. Да и не все ими могут воспользоваться — то процесс долгий, по мере увеличения числа грамотных людей, а их у нас всяко побольше, чем в московских землях. Но как средство для привлечения симпатий «черного люда» вполне достаточное, если поставить пропаганду.

— Если так посмотреть, то я согласен с тобою, батюшка, — Павел как то сам не заметил, что стал называть отца на местный лад. — Если выбирать из двух «государей» — Ивана Московского и Михаила Тверского — перспективы развития так называемой «демократичности» однозначно на стороне последнего. По крайней мере я не глухой, и с многими людьми говорил. И скажу прямо — тверские порядки мне нравятся больше, чем московские. Нет тут угодничества, преклонения «черного люда» перед дворянством.

— За это и покарали тверские земли, чтобы памяти о здешних «вольностях» не было. Сейчас уйма процветающих городков стоит, которых в нашем времени уже нет. Только заросшие валы сохранились. И так на других землях, где вкуса «вольностей» опробовали. Для примера — уровня нынешнего населения Великого Новгорода город едва достиг к началу 1960 года, когда твоя мать бегала пешком под стол.

Профессор тяжело вздохнул, поглядев на Пашку — в глазах плескалась боль. Но голос был прежним, спокойным:

— В Твери те же «пляски» пошли — рабовладельцы всегда ненавидят непокорных. Хорошо, что город не предали опричному террору — но другим городкам и городищам повезло меньше. Ты же местный уроженец и сам все видишь. Но сейчас история уже не пойдет по этому пути — мощь Ивана оказалась бессильной. На поместную конницу нашлась управа — мушкеты, против дворянина с саблей стал мужик с «огненным боем». Окончательная победа будет на стороне последнего. Тем более, это видно сейчас, когда мы все стали своеобразным «ускорителем» этого прогресса лет так на двести. Может быть и сама история изменится и «собирателем русских земель» назовут Михайлу Тверского. По крайней мере, хуже не будет, а даже, что возможно, гораздо лучше. Но пока не стоит о том думать, сейчас нужно победить, а это дело долгое, все на волоске висит.

Андрей Владимирович снова замолчал, принялся набивать трубку. За эти дни он внешне изменился, постарел, под глазами круги. Усталость и недосыпание брали свое, с бесконечными скачками по тверским городкам. В седле в его возрасте сидеть тяжко, а от кошевки он сам отказывался, так по зимнику домчался до Старицы.

— Мы захватили в московском обозе порох, больше сотни бочонков. Теперь время однозначно играет за нас. Но один выстрел в спину — стрела или болт, нож убийцы и крошка яда в кубок — и все пропало — у князя Михаила Борисовича нет наследника. Страшно, конечно, хотя меры предприняли, но война теперь пойдет без всяких правил…

Так брали крепости в середине 15-го века — артиллерия впервые показала свою мощь.

— Драка идет за будущее России, совсем иной России, которая нам знакома по истории. Как раз та, в которой не придется «прорубать окно в Европу», потому что оно есть. Это после присоединения Новгорода «окошко» как раз и закрыли на долгое время, чтобы ничто не смогло «прельстить» православные души. Основа ее — вполне понятные правила, которые всем придется соблюдать. Земли не должны стать игрушкой в руках богатых вотчинников в ущерб прочим, как случилось здесь, в Новгороде. Это, так сказать, наглядный пример, «Плат», во что могут превратить государство олигархи.