— Тьфу ты, блин, — возмутилась Нацуки, — нашла кого слушать! Это все равно что просить кулинарных советов у того, кто быстрорастворимую лапшу жрет. Гару же вообще не шарит в манге! Ну ты даешь, Мони.

— Прости, — вновь повторила Моника. Мыслями она сейчас была далеко отсюда. Заглядывала в окна спальни Саёри.

— Ладно-ладно, что ты заладила, — смягчилась Нацуки, — еще запинаться через слово начни — и запросто за Юри сойдешь. Все путем.

— Мир?

— Мир.

Они обнялись. Моника почувствовала руки Нацуки на шее и подумала, что зря переживала за противни. Очень уж сильная хватка.

— Все, довольно соплей, — Нацуки отстранилась, — щас папа должен скоро проснуться, а у меня еще работы невпроворот.

Намек получился весьма прозрачный. Моника кивнула.

— Хорошо, тогда не имею права больше тебя задерживать, Нат.

— Никогда не зови меня так! — взвилась та, — мое имя не сокращается!

— Ладно-ладно, не буду… Нат.

Да, сейчас Моника топнула по берсерк-кнопке подруги и наверняка подточила то хрупкое перемирие, которое только-только выстроилось… но как тут удержаться?

Нацуки сжала кулаки. На лбу проступила вена… наверняка сейчас по ней текла НЕНАВИСТЬ.

— Арргх, иди уже!

В холл Монику буквально вытолкнули. Однако несмотря на не самое бережное обращение… она пребывала в прекрасном расположении духа. В первый раз за долгое время за свои поступки пришлось ответить… и вместо стыда или горечи это принесло облегчение. В том, прежнем мире, мире игры, Моника такого чувства не испытывала.

Оно оказалось весьма приятным.

— Ну что, тогда до понедельника? — спросила она, уже стоя у выхода.

— Ага, — буркнула Нацуки, — если я не сдохну, пока делаю домашку по алгебре.

— Ну ты уж постарайся, — усмехнулась Моника, — все же участие в литературном клубе налагает на участников и необходимость поддерживать статус. В том числе и в сфере академических достижений.

— Достижения-шмостижения, — донеслось в ответ, — давай, если что, спишемся.

— Непременно.

Входная дверь закрылась за спиной с холодным щелчком. Моника подставила лицо солнечным лучам, потянулась, разминая шею, и зашагала восвояси под аккомпанемент птичьего гомона и уличного шума.

Мысли мелькали в голове лихорадочно и быстро. Как квадратики на грифе в игре «гитар хиро», когда экспертную сложность выбрал. И сейчас я эту экспертную сложность не вывозил, гитара хрипела и икала.

Ну давай, скажи уже хоть что-то, Игорян. Вон как все стоят и на тебя смотрят. Кто-то с недоумением, кто-то с любопытством, как на зверушку в зоопарке, а вон тетка с пекинесом на поводке жалеет. Того и гляди, предложит таблеточек попить. Я бы попил, конечно, но они не помогут. Не в этом дело.

Потому что я точно помню, что снял с этого гребаного куста клочок свитера. Ошибиться не мог. С тактильными ощущениями у меня порядок, и текстуру шерсти я запомнил хорошо. На сухой, полудохлый лист она походила как рождественский гусь на больничную утку.

Владелец консоли меня переиграл. И сделал это мастерски. Ненавязчиво и аккуратно прокинул. Городок маленький, слава разносится быстро, и скоро местные будут знать меня как дурачка юродивого, с которым лучше не связываться.

(хех, ЮРодивого. батюшка, вы мнеМОНИК? нет, сударь, я ЮРИст)

Соберись давай, мне твоя помощь нужна. Мы жестко встряли, надо выпутываться, не то увезут меня с нервным срывом в больничку. Но если даже нет, то Юри испугается и больше со мной тусоваться не пожелает. А это грустный исход, сводящий мою хорошую концовку на нет. Поэтому за работу.

— Прощу прощения, — неловко улыбнулся я, — зря быканул. Разморило чутка на солнце, перегрелся, вот и не соображаю. Гуляй себе спокойно, девочка, у меня к тебе претензий ноль.

Не идеальный вариант, но лучше, чем ничего. Покатит. Теперь задвинуть то же самое, но для всех остальных. Эх, как бы сейчас пригодилась та херня, которой «люди в черном» в любой непонятной ситуации людям в глаза светили, чтоб память стереть. Закинул вот такой светошумовой обнулятор — а дальше плетешь про взрыв газа, происки исламистов или хитрых мозгошмыгов, лишь бы самому оказаться не при делах.

Пожалуй, пригодится коронная фразочка туповатого офицера из «Южного Парка».

— Расходитесь, — заорал я, сложив ладони лодочкой, — тут не на что смотреть. Сорвался не по делу, но уже все, инцидент исчерпан, так что идите, куда шли!