Из кладовки, где Нацуки держала свой хентай, донесся… звон. Обычно такое хрен услышишь, но я сейчас был настолько на взводе, что все органы чувств обострились, как у марвеловского Сорвиголовы. Звон тем временем повторился и стал… ритмичным, что ли. Сперва это несколько озадачило, однако почти сразу я понял, что он напоминает.

Через несколько секунд к звону присоединился шорох одежды, и из темноты показался силуэт. Темнота его, кажется, ничуть не беспокоила, потому что двигался силуэт уверенно и легко. Опять я оказался прав. Ненавижу себя за это.

— Здравствуй, Гару, — произнесла Юри. В руках она снова держала поднос, но на сей раз чашек было две, а не пять.

— Не подскажешь, что за хрень происходит? — поинтересовался я, снова пытаясь подняться. Чертовы ноги не слушались. Чувствовал я себя игрушечным солдатиком, намертво приклеенным к подставке, — и вообще, раз уж ты здесь, не поможешь встать?

— Ты разве не читал объявление в чате, глупенький? — проворковала Юри, ставя передо мной чашку, — мы решили организовать внеочередное собрание. Чтобы… отпраздновать твое вступление в наши ряды так, как подобает.

Никакое объявление в чате я не читал — не до того было. Но говорить об этом не стал. Блеск в глазах Юри мне капец как не понравился. Лихорадочный он был, нездоровый.

— Да брось, — выдавил я хрипло, — обычное дело же. Зачем так стараться? Мне даже неловко как-то.

В ответ Юри рассмеялась — громко и протяжно. Словно смех причинял ей боль, и нужно было его вытолкнуть.

— Гару, право, какие между нами могут быть неловкости? Тебе нужно расслабиться. Выпей чаю, это очень успокаивает, по себе знаю. Я заварила сегодня кое-что из моей особой коллекции как раз для тебя.

Я покосился на стоявшую передо мной чашку. Понятия не имею, что она туда наплескала, но это точно не чай. Он таким темным и густым не бывает, сто пудов.

— Спасибо, — отказался я, — что-то неохота. Я как-то больше по кофейку…

Глаза Юри сердито сверкнули.

— Пей, — в голосе появилась сталь.

Делать нечего, придется выпить. Черт знает, что эта тихоня может в следующий момент выкинуть. Щас-то она явно в неадеквате. Я неловко улыбнулся, взял чашку и пригубил «напиток». Рот наполнился горечью и еще чем-то омерзительным. Желудок заходил ходуном, и я подумал, что сейчас блевану прямо на парту. Однако Юри продолжала буравить меня взглядом. Так, похоже, честное мнение по поводу «угощения» сейчас ей по душе не придется. Меня передернуло. Язык накрыла маслянистая пленка, о происхождении которой я всячески старался не думать. Чай сползал в желудок скользким комком. Осушив половину, я отставил чашку на поднос.

— Спасибо, Юри, — поблагодарил я, — здорово… освежает.

— Правда? — глаза заблестели еще сильнее, красивое лицо исказилось гримасой, — а мне показалось, что тебе не очень понравилось.

— Да нет, что ты, — я попытался возразить, — вкус непривычный, но…

С жалобным звоном моя чашка полетела в стену. Чаек выплеснулся из нее, забрызгав полку с книгами. В воздухе повис тяжелый затхлый запах, и меня замутило. Господи, и это дерьмо я пил? После такого можно идти хоть в «Форт Боярд», хоть в какое-нибудь шоу, где люди всяких личинок или тараканов жрут.

— Не. Смей. Мне. Лгать, — отчеканила Юри, — к конце концов, искренность — это основа прочного союза, Гару, ты не находишь?

Так-то оно так, но в каком месте, черт возьми, этот союз можно назвать прочным? Или хотя бы добровольным, а?

Юри обошла вокруг парты и приблизилась к моему стулу. Чуть наклонилась, и ее подбородок уперся мне в плечо. Горячее дыхание щекотало шею.

— Я на тебя не сержусь, — сообщила она полушепотом, — все так спонтанно, конечно, тебе нужно время, чтобы привыкнуть. Но пойми, я не могла ждать! С той самой минуты, как мы встретились, Гару, ты не идешь у меня из головы. Жизнь без тебя пуста, пуста и мертва, как лист, заложенный меж книжных страниц! Мы… мы просто обязаны быть вместе!

Я поежился и сглотнул. Почувствовал, как онемение ползет вверх, и вместе с ним голову поднимает паника.

Надо же, как быстро у нее кукушка отлетела. Странно, ведь раньше второго акта Юри не должна была поехать крышей. Неужели я настолько мощно переворошил скрипт своими косяками? Того и гляди все нахрен схлопнется. Рука этой психопатки тем временем тем временем забралась в мои штаны, проскользнула по бедру и направилась… дальше.

Неожиданно оказалось, что полностью я ниже пояса не отмер. Даже не знаю, радоваться этому или нет.

— Как мило, — приняла мою реакцию за активное согласие Юри, — кажется, ты хочешь того же. По крайней мере, одна часть тебя. Что ж, для начала хватит и этого.

Рука методично задвигалась вверх-вниз. Я попытался запротестовать, но Юри свела все усилия на нет. И сделала это весьма оригинальным способом, просто пропихнув язык мне в рот. Ее ладонь тем временем не останавливалась. Наступило время противоречий. Мозг в ужасе сигналил «БРАТАН ВАЛИМ ОТСЮДА СКОРЕЕ НЕЗДОРОВАЯ ХРЕНЬ ТВОРИТСЯ СОВСЕМ НЕЗДОРОВАЯ», на что тело лениво отзывалось «да че ты, все путем, посиди потерпи, скоро это, кхм, КОНЧИТСЯ».