Многовато свидетелей…

Тем не менее, я оживил паука покрупнее и велел ему вскарабкаться ко мне. Придётся хозяйке дома потерпеть, пока я закончу со своими делами. Что бы они ни собиралась мне сказать, это важнее.

Наконец, паук добрался до меня. К тому времени Мезенцев и горничная покинули комнату, оставив раненого вдвоём с лекарем.

Протянув руку, я позволил пауку забраться на неё и поднёс его к лицу. Неплохой экземпляр, почти целый. Пары лапок не хватает, но это ему не помешает добраться до окна гостевой комнаты. Оно было приоткрыто: врач решил, что больному нужен свежий воздух. Надеюсь, в таком положении рама и останется.

Прочитав заклинание, я вдохнул в паучка фиолетовое облако некротической энергии, сгустил его, концентрируя в крошечном тельце, и закрепил. Ссадив своего смертоносного посланца обратно на подоконник, я велел ему пробраться по стене в комнату, где лежал Глинский, а сам закрыл створку, спустил воду и вышел в коридор.

— Ну, пошли, — кивнул я дожидавшемуся слуге, застёгивая на пиджаке верхнюю пуговицу.

Он проводил меня до дубовой двери с латунными ручками и открыл одну из сворок.

— Софья Павловна, господин Распутин.

Я не услышал, что она ответила. Но лакей вынырнул из отступил, пропуская меня внутрь.

— Прошу-с.

Войдя, я увидел Мезенцеву, сидевшую на маленьком зелёном диване у окна, положив ногу на ногу. Одна туфля фривольно болталась на пальцах ступни. В руке женщина держала стакан с джином, на дне которого плавали неровные кусочки льда.

— Прошу, господин Распутин, входите, — приветливо кивнула она и указала на место рядом с собой. — Присядьте. Надолго я вас не задержу. Вероятно, ваша очаровательная спутница ждёт вас в нетерпении.

— Скорее всего, — согласился я, опустившись рядом с ней на мягкий плюш. — Какое у вас ко мне дело, Софья Павловна?

— Хотите? — она указала на стоявшую на журнальном столике бутылку. — Джин напиток не мужской, но я здесь ничего иного не держу.

— Нет, спасибо.

Женщина сделала глоток и облизнула полные губы.

— Не верьте слухам, — проговорила она, взглянув на меня. — В них мало правды.

— Говорят, не бывает дыма без огня, — ответил я.

Мезенцева кивнула.

— И это верно. Господин Распутин, молодым людям в столице нужна протекция. Без неё пробиться очень тяжело. Иногда даже невозможно. Особенно, если у человека появляются враги. А большинство тех, кого вы знаете и не знаете, весьма опасные противники. Как, например, Юлиан Глинский, которого вы так неосторожно уличили в обмане. Не стоило этого делать. Игра была не настолько разорительной. Вы считаете себя амбициозным человеком? — спросила она вдруг.

— Довольно амбициозным, да, — ответил я. — А что? Вы хотите оказать мне протекцию.

— Я могла бы. Если б захотела.

— Не представляю, что способно заставить вас испытать подобное желание.

Мезенцева сделала ещё один глоток и поставила стакан на столик.

— Вы не выглядите человеком, на котором лежит проклятье, — ответила она. — И дракон у вас есть. Выходит, в вашем роду, наконец, появился человек, способный… изменить положение. Если ему помочь. Разумеется, не бескорыстно. Не думайте, что мне нечем заняться, кроме как продвигать всех симпатичных молодых людей, появляющихся на пороге этого дома. Я вкладываюсь в будущее. Кто-то не оправдывает надежд, а кто-то их превосходит. Это как рулетка. Или карты.

— Даже не знаю, чем смогу с вами расплатиться, — сказал я, поскольку моя собеседница сделала паузу.

— Никто не знает, — она пожала плечами. — В этом-то и всё дело. Но мне кажется, на вас стоит поставить. Вы… Если подумать, в некотором смысле уникальны. Обычно такие люди высоко поднимаются. Если их слегка направлять в верном направлении, конечно. Не давать сбиться с пути. Что скажете?

— Какую именно протекцию вы предлагаете? — спросил я, уже понимая, что разговор ведётся деловой.

— Смотря, что вы хотите, господин Распутин.

— Понятно, чего. Возродить род, обрести былое влияние в обществе и при дворе, а заодно уничтожить Юсуповых.

Мезенцева поглядела на меня очень внимательно и оценивающе.

— Что, прямо всё сразу? — холодно улыбнулась она.

— На меньшее не согласен.

— Как я думала, вы очень амбициозны. Что ж, я подумаю, какое предложение вам сделать. Спасибо, что зашли. Точно не хотите выпить?

Стало ясно, что разговор окончен, и пора уходить. Поднявшись, я поклонился.

— Нет, благодарю. Всего доброго. Спасибо за тёплый приём.

— Бывайте у нас почаще, — кивнула женщина, беря стакан. — И оставьте слуге свой номер, будь добры.

Лакей поджидал меня в коридоре. Я продиктовал ему свой телефон и, велев не провожать, поспешил к лестнице.

Но спуститься не успел: меня окликнул Мезенцев.