Всю дорогу Юсупова молчала, уставившись в окно. Я развлекать её светской беседой нужным не считал, так что тоже ничего не говорил. Только когда машина притормозила перед огромными коваными воротами с вензелями княжеского рода, она повернулась ко мне и сказала:

— Ты правда хочешь этого? Отец не придёт в восторг.

Значит, как минимум, она уверен, что князь дома, мысленно отметил я.

— Не беспокойся. Разве ты не имеешь право пригласить домой одноклассника?

Ворота раскрылись, и мы въехали на территорию особняка. Перед нами возвышалось жёлтое трёхэтажное здание с белыми колоннами. Размеры его впечатляли, а ведь с этого ракурса была видна максимум треть дворца.

— Имею, — мрачно согласилась девушка. — Но он не поймёт, зачем я позвала тебя. И зачем ты приехал — тоже.

— Ну, это, по-моему, очевидно. Посмотреть в глаза врагу своего рода.

— И чего ты этим добьёшься?

Я пожал плечами.

— Знаешь, как говорят? Познай своего врага.

— Встреча с отцом тебе ничего не даст. Разве что убедишься, что он ваш род на дух не выносит.

— Тут что-то личное? — спросил я. — Дело не только в том, что мой предок мог останавливать кровь?

— Хочешь, чтобы я ответила честно?

— Само собой. Не бойся меня обидеть. Я достаточно стрессоустойчивый.

Юсупова невесело усмехнулась. Машина, тем временем, остановилась перед большим крыльцом, и шофёр вышел открыть девушке дверь.

— Твой предок — простолюдин. Хуже того — бастард, получивший свой Дар неизвестно, от кого. И он стал самым близким к царской семье человеком. Более того — оказывал влияние на императрицу, а через неё — и на Его Величество.

— И что? Это было так давно.

— Спроси его сам, если хочешь, — ответила Юсупова прежде, чем вылезти из машины. — Меня тогда не было на свете. Как и тебя.

Я поймал её за руку, не позволив выйти.

— Последний вопрос. А ты тогда за что меня ненавидишь?

Девушка нахмурилась, открыла рот, чтобы ответить, но не нашла, что сказать. Я усмехнулся и разжал пальцы.

— Поразмысли об этом на досуге. А теперь пошли знакомиться.

Я выбрался из автомобиля, и мы направились к крыльцу. Оно напоминало архитектурой древнерусский терем и было довольно высоким. К своему удовольствию, я поднялся по ступенькам легко, даже не запыхавшись. Избавление от проклятья и регулярные занятия спортом сделали своё дело. Теперь я чувствовал себя не в пример лучше, чем раньше, и настроение приподнялось.

Лакей отворил нам дверь, и вы вошли.

Интерьер дворца поражал великолепием. Уверен, он мог бы составить конкуренцию императорскому. Мраморная лестница вела на второй этаж. В углах холла стояли статую, аллегорически изображавшие, как я понял, части света — Азию, Европу, Америку и Африку. Мы поднялись по ступенькам, и Юсупова двинулась через анфиладу комнат, каждая из которых была уникальна не только по цветовой гамме, но и стилю. Все стены были увешаны картинами. Похоже, Юсуповы владели целой коллекцией произведений живописи. Трудно даже представить, во сколько она обошлась.

Постепенно моя провожатая замедляла шаги, словно ноги сами заплетались, выдавая её нежелание идти дальше.

— Что, мы уже близко? — спросил я.

— Угу, — отозвалась девушка. — Почти пришли.

Она не стала спрашивать, не передумал ли я. Видимо, осознала, что мне вовсе не страшно встретиться с её отцом, и я действительно этого хочу.

Наконец, Юсупова остановилась перед очередной дверью.

— Это его кабинет, — сказала она.

— Ну, так постучись, — холодно улыбнулся я.

— Вдруг он занят?

— Уверен, ради такой встречи он время найдёт.

Девушка мрачно усмехнулась. Затем нехотя постучалась и вошла. Я остался снаружи. Мне было слышно, как Ирина спросила кого-то, на месте ли отец. Получив утвердительный ответ, она направилась дальше, и вскоре раздался звук открывшейся двери. Видимо, в приёмной находился секретарь, с которым она и разговаривала.

Ждать пришлось недолго. Минуты через три послышался грохот распахнувшейся двери.

— Где он⁈ — раздался низкий, хорошо поставленный голос.

В нём чувствовалась плохо сдерживаемая ярость. Затем я различил быстрые приближающиеся шаги.

Дверь распахнулась, и на пороге возник высокий, стройный мужчина лет сорока пяти, очень красивый, с зачёсанными назад с тёмными волосами, карими глазами и бровями вразлёт. Он словно сошёл с одного из портретов, мимо которых мы проходили по пути к кабинету.

Застыв в дверях, он смерил меня взглядом, хмыкнул и склонил голову на бок, словно не мог поверить, что действительно видит потомка рода, который презирал. Наверное, решил, что дочь пытается подшутить над ним. Но теперь, стоя напротив меня, он слегка растерялся, не зная, как реагировать.