Погода была отличная. Я бы с удовольствием прогулялся или полетел на драконе, но надо следовать условностям этого мира, чтобы до поры до времени не выделяться слишком сильно. На меня уже и так кое-кто поглядывает с настороженностью. А я ещё слаб для того, чтобы противостоять тому, что в этом мире и — конкретно — высшем обществе именуют мнением. Как ни удивительно, я убедился, что оно, это эфемерное понятие, имеет реальную силу. На мой взгляд, это чудо посильнее магии. Словом, не привлекать лишнего внимания важно, ибо, пока тебя не замечают, тебе не мешают. Конечно, по такому принципу, мне не следовало бы вмешиваться в дела Рябушинской. Ни спасать её, ни пытаться выяснить, действительно ли за похищением стоит Меньшиков. Всё это не должно меня волновать. Как и так называемая дружба, без которой я, если уж на то пошло, легко сумел бы обойтись. Партнёры куда важнее и надёжней, ведь их связывает с тобой взаимная выгода. Преимущества и недостатки всегда очевидны. Дружба же — понятие из сферы эмоций и странных представлений о долге. Причём они могут розниться. Короче, не уверен, что стоило спасать Василису, но, раз уж коготок увяз, то пропадать всей птичке. В смысле — идти придётся до конца. И кто знает, что там, в этом конце, будет. Может, сокровище, а может, бесславная гибель. Так или иначе, князь Меньшиков, глава одного из самых влиятельных дворянских кланов Российской империи, это человек, к которому нельзя просто прийти в гости или с которым можно договорить о встрече просто потому, что тебе этого захотелось. И он, безусловно, интересовал меня. В перспективе, так сказать. Разумеется, убивать его, даже если он стоял за устранением отца Василисы или её похищением, я не собирался. Я тут не в качестве мстителя, как в детских комиксах, которые продаются на каждом углу. Но получить в распоряжение хоть какой-то рычаг давления на одного из сильных мира сего было бы прекрасным достижением. Правда, и крайне опасным. И всё же, рискнуть стоило.

— Василиса, ты мне так и не рассказала, во что именно ввязалась и как оказалась в плену, — напомнил я, пока мы с Рябушинской шли к машине.

— Ну, ты не очень-то и расспрашивал, — сказала девушка, лукаво улыбнувшись. — Кое-какие дела заинтересовали тебя куда сильнее, да?

— А теперь я хочу знать, что конкретно ты сделала, — сказал я, сохранив серьёзный вид.

— Расскажу по дороге. Твоему водителю можно доверять?

— Я наложу заклинанье Мёртвой тишины. Он ничего не услышит.

Девушка кивнула.

— Отлично.

Когда мы сели на заднее сиденье, и тачка тронулась в путь, она повернулась ко мне и вопросительно приподняла брови. Я установил непроницаемую для звуков преграду между нами и шофёром и кивнул. Мол, валяй, рассказывай.

— В общем, началось всё с того, что я пыталась выяснить у брата, чем занимался отец в последнее время и как был связан с Меньшиковым, Беликовы, Глинским и Зиловым. Сначала брат отговаривался тем, что понятия не имеет, о чём я, но я видела, что мои вопросы его здорово нервируют. В конце концов, он на меня наорал и заявил, что это меня не касается. Мол, я всего лишь неугомонная девчонка и должна знать своё место. В общем, я заподозрила, что он что-то знает. То ли просто опасается эту компанию, то ли в курсе, кто убил отца — несмотря на то, что до сих пор говорил мне.

— И ты стала следить за братом? — вставил я.

— А что мне оставалось⁈ Конечно, стала. И следить, и подслушивать.

— К чему-нибудь это привело?

— Ну, да. Ты знаешь, к чему. Но дай я расскажу по порядку. Три дня назад мне удалось выяснить, что брату звонили от Зилова. Не он сам — его секретарь. Но это почти то же самое. В общем, они договорились о встрече.

— Ты что, установила жучок в кабинете брата? — перебил я.

— Нет, конечно. Служба безопасности выяснила бы это в течение пары дней. Она устраивает регулярные проверки.

— Тогда как ты узнала о звонке?

— Ну… С помощью магии.

— Создала соглядатая? — догадался я.

Рябушинская кивнула.

— Было непросто, но у меня получилось. Небольшое мёртвое насекомое в углу кабинета работает почти так же хорошо, как жучок. Звук слабоват и не всё удаётся разобрать, но смысл уловить можно. Мне продолжать?

— Да уж, будь любезна.

— Ты сам меня перебил. В общем, я отправилась на ту встречу. Рассчитывала провернуть то же самое, что и дома: создать мёртвого соглядатая и подослать его к брату и тому, кто явится на переговоры. Вот только просчиталась, — девушка вздохнула. — Зилов или кто-то из его охраны установил защитно-сигнальный контур. Видимо, это у него обычная процедура. Я, конечно, об этом не подозревала.

— Что за контур? — заинтересовался.

— Типа невидимого магического купола, который сразу оповещает установившего о попытке проникновения.

— И когда твой паучок — или кого ты там создала — пересёк границу…

— Да. Зилов об этом узнал. Боги, как я перепугалась, когда он повернулся в мою сторону! Он не мог понять, кто именно из людей на площади, попытался проникнуть за контур, но мне показалось, что смотрит он прямо в мои глаза. А затем он отправил свою охрану на поиски. С ними был маг. Возможно, именно он скастовал сигнализацию. Во всяком случае, он шёл прямо по следу, оставленному моим таракашкой. Я не подумала, что мёртвый соглядатай оставит шлейф некротической энергии.

— Значит, он привёл их прямо к тебе?

— Ну, не совсем. К месту, откуда я отправила таракашку. Меня там, конечно, к тому времени уже не было. Я ж не дура дожидаться, пока они припрутся. Смоталась, пока они шли.

— Но они тебя достали.